Мы с Бурче и десятком парней выдвинулись на встречу прибывшим. Дядька сохранял абсолютное спокойствие и даже не дал команду рассредоточиться лучникам или как-то готовиться к сражению. Я всё равно подал знак, и народ был готов в любой момент атаковать гостей.
Только все карты спутал лидер хорезмийцев. Я сначала не понял, чего товарища так перекосило. С учётом шрама от левого виска до подбородка, сломанного носа и отсутствия нескольких зубов рожа у него стала выглядеть уж больно жутко. Оказалось, что дяденька так улыбается. Это подтвердили его слова.
— Кого я вижу! — прохрипел туркмен, — Облезлый волк опять появился в наших владениях. Ну, давай рассказывай, чего тебе здесь надо, Бурче?
Дядя одарил страшилище не менее жутковатой улыбкой.
— Язберди! Старый пенёк, ты ещё жив!
Ух, похоже, пронесло! А то меня малость напрягло, что Джелал ад-Дин повёрнут на религии. У нас в отряде в этом плане полный набор, кого-то только нет. Если он напал на грузин из-за веры, то и у наших христиан могли возникнуть проблемы. Язычников мусульмане вроде тоже не особо жалуют. Но наш Бурче неплохой такой проездной по местной Ойкумене, который наверняка договорится с кем угодно.
[1] Джелал ад-Дин Мангуберди (1199–1231) — последний хорезмшах (с 1220 года) из династии Ануштегенидов, старший сын хорезмшаха Ала ад-Дина Мухаммеда II и его жены Ай-Чичек.
Глава 14
Глава-14.
Как вы думаете, как два аксакала отпраздновали встречу? Они — набухались. При этом квасили три дня подряд беспробудно, а далее уже просто выпивали или опохмелялись. И если от Бурче чего-то подобного я мог ожидать, то мусульманин Язберди, меня удивил. На мой резонный вопрос, мол, вам же нельзя употреблять алкоголь, я получил забавный ответ.
— Вечером и под крышей можно — Аллах не видит.
Я чуть кумысом не подавился, когда услышал фразу, популярную и в моём времени. Проходят века, но пьяницы всегда найдут оправдание своему пороку, вне зависимости какому богу они молятся.
Но надо сказать, что пьянка не перешла в какое-нибудь непотребство. Утром, слегка поправив здоровье, Язберды занимался делами своей тысячи, а дядька гонял нас в усиленном режиме. При этом гонцы к брату султана были отправлены и мы ожидали решения своей дальнейшей судьбы. Выпивать два старых боевых товарища начинали ближе к вечеру. В принципе, всё было более или менее пристойно.
Я же бродил по лагерю и знакомился со структурой хорезмийской армии. Если называть вещи своими именами, то впечатления двоякие. Есть проблемы с вооружением, в первую очередь не хватает кольчуг и доспехов. Очень слабое централизованное снабжение — войско кормится с завоёванной территории. Для этого времени это нормально. Только если у хорезмшаха есть планы восстановить государство своего отца, то зачем подчистую разграблять захваченные земли? Здесь, в Ширване, ещё терпимо, местный хан склонил голову перед Джелал ад-Дином и взял на себя снабжение завоевателей. В обмен хорезмийцы особо не зверствуют и ведут себя спокойно. Ну, там пограбили слегка, но без фанатизма.
А вот в Грузии и Армении они сейчас творят форменное непотребство. Массовые казни, изнасилования, издевательства над христианами, которые отказываются переходить в Ислам, разрушение церквей, тотальное уничтожение городов и селений. Люди спасаются от захватчиков в горах, и у большинства мало шансов, пережить ближайшую зиму. Мне такого подхода не понять, но пока лезть со своим уставом в чужой монастырь. Про себя анализирую логику завоевателей, которые могли использовать данные территории, как кормовую базу. Может, я чего-то не знаю?
Ещё мне было интересно обещаться с людьми. Костяк дружины Язберды состоял из его родичей и людей из родственных туркменских племён. Но хватало представителей других народов — карлуки, персидские тюрки и афганцы. Последние понятно назывались иначе, это я их так определил. Вооружение у хорезмийцев примерно одинаковое, с небольшими отличиями. У каждого воина была как минимум одна заводная лошадь. Большой обоз тысяча не держала, но её сопровождали около семидесяти двухколёсных арб, которые везли юрты, инструменты, продовольствие и корм для коней. В день войско могло пройти более двадцати пяти — тридцати километров, а оставив обоз, все сорок. Насколько я помню школьную программу, монголы за это время преодолевали какие-то фантастически расстояния, чуть ли не под сотню. Столкнувшись здесь с реальностью, я понимаю, что это невозможно. Можно попробовать пройти вёрст восемьдесят за день, загнав основного и двух заводных коней. Но перемещаться с такой скоростью несколько дней подряд — невозможно.