— Видел такого. Мне он не очень понравился. Его сын поумнее будет, — ответил я.
— Значит понимаешь ситуацию. Из-за таких, как он, эти люди сбились с пути. Они не понимают, что творят, слепо следуя указам, которые «якобы» давала я. Корнелий считает себя умнее меня. Даже когда я ему говорила, что бездействие приведёт лишь к неминуемому. Он оказался слабым лидером и решил, что проблема решится сама собой. А если нет — то в любом случае её решит кто-то другой. Их же дело сохранить как можно больше сил перед неминуемым. Впрочем, даже в этом он провалился, — я услышал от Императрицы лёгкий смешок.
— Значит просто разрушить алтарь? Верно? — решил уточнить я на всякий случай её просьбу. Мало ли там скрывался какой-то подвох.
— Да, мой хороший. Это будет нетрудно, поверь. Ко всему прочему, я помогу тебе заполучить их доверие. Только после разрушения алтаря я больше не смогу никогда связаться с тобой.
— А как же Чёрный агат? Или это как-то связано с этим местом? Я если честно до сих пор не понимаю, в каком месте мы находимся. И с кем я разговариваю? С волей? С личностью, воссозданной через воспоминания носителя? Или с вашей душой? — стал перебирать я варианты, кем она могла быть.
— Всё, что ты видишь — это мой мир. Моё сознание, если тебе угодно. Здесь я воссоздала картину, которую созерцаю уже несколько тысяч лет. И я — это я. Живая, как и ты, но без воплощения в физическом мире. Можно сказать, что я избрала схожий путь с «Первозданным». Только вместо того, чтобы раствориться в стихии, я создала свой мир. Свой райский уголок, которым могу наслаждаться, как в былые времена.
— Значит вы всё-таки не «воля». Интересно выходит, — едва слышно хмыкнул я.
— То, что ты называешь волей — лишь остаток силы блуждающей души человека. Твой предок считал волю отголоском собственных желаний. Так оно и есть, ведь душу на планете удерживают земные привязанности, от которых не так просто освободиться. Я же — полноценная душа, неспособная надолго задержаться в земном мире, даже если кто-то послужит мне проводником.
— В целом — это понятно, — довольно кивнул я. — Тогда раз такое дело… А правда, что моя Наставница биоробот? Просто сколько я общаюсь с ней, я не могу чувствовать в ней что-то неживое. Разве у неё нет души? Или она просто считает, что её у неё нет? — задал я ещё один крайне щепетильный вопрос, который мучил меня долгие годы.
Как говорится, пока отвечают на все вопросы — бери и слушай. Когда ещё такая возможность может выдаться?
— Твою наставницу зовут Айрис. И да, она биоробот. Однако она живая — душа той самой девушки, которую твой предок когда-то любил, была помещена в этот сосуд. Даже я не знаю. что за магию применил предок, и была ли это магия из нашего мира, но он смог сделать это. Другое дело, что к тому моменту душа лишилась многих воспоминаний, которые он уже заливал «вручную». Поэтому можно ли назвать Айрис именно той самой девушкой, которую он и я когда-то знали… Тут точного ответа нет, мой хороший.
— А почему она считает иначе? Зачем ей соврали, и как?
— Потому что настоящая Айрис не одобрила бы действий твоего предка. Она ценила жизнь и считала, что каждый должен прожить её один раз. Нельзя возвращать человека из того света по собственной прихоти. Узнай она правду, и скорее всего попыталась снова покончить с собой, только уже с тоской на теле. Не знаю, почему твой предок не решился придумать другую ложь, однако всё получилось как получилось.
— Исчерпывающий ответ, — кивнул я головой. — Раз так, хотел бы ещё узнать… — не успел договорить я, как увидел протянул руку Императрицы и лёгкую улыбку на её лице.
— Боюсь, что пока достаточно. Если продолжим, то твой мозг рискует перегореть. Мы ещё сможем поговорить, когда доберёшься до Алтаря. Так что не скучай и делай то, что должен сделать, — подмигнула она мне, после чего тьма перед моими глазами стала исчезать.
Всего за мгновение я снова оказался на том же месте, где стоял Чёрный агат. Только вот голова трещала так, что я чуть не взвыл от боли — а такое после операции Наставницы… Или теперь правильнее сказать, Айрис, почти не случалось.
Схватившись рукой за голову, я слегка пошатнулся, однако быстро начал приходить в себя и увидел абсолютно спокойную Третью, рядом с которой стоял с таким же каменным лицом Джахарт.
— Что же… Это было неожиданно, тут не поспоришь, — сказал я, нарушая эту безмолвную тишину. — Теперь хотя бы я начал понимать, что всё это было не таким уж бредом, каким мне оно казалось.