— Я спас твою жизнь и по закону правящему в Суде Божественной Крови, я требую компенсацию в виде оправдания.
Глава 4
Я ощутила позади себя настольную лампу, схватила ее покрепче и слегка сдвинула в сторону, скрывая тот факт, что держу ее. Она была не лучшим оружием, но все же, предпочтительнее книги в мягкой обложке.
Мужчина остановился передо мной, так близко, что я смогла ощутить аромат его лесного лосьона после бритья.
— Я хочу, чтобы ты сейчас же покинул эту комнату, — сказала я тихим, но решительным голосом. Сара около меня издавала легкие звуки недовольства. — Я ничего не знаю о суде, но я уверена, что ты нарушил несколько законов и полиция даже теперь ищет тебя. Если ты уйдешь прямо сейчас, я не причиню тебе вреда, но я вполне готова защищать себя и мою подругу, если ты нападешь.
Раздосадованный взгляд промелькнул на его лице.
— Прекрати так говорить! Я не нападал на тебя!
— Ты душил меня! — ответила я, часть моего сознания указывала на то, что благоразумие никогда не срабатывало с невменяемым сумасшедшим, но была слишком раздражена, чтобы прислушаться к ней. — Я едва не умерла! Если это не нападение, я хотела бы знать что!
— Я сказал тебе — это было прежде, чем я понял, что ты была смертной, — огрызнулся он, его раздражение сменилось досадой.
Я замахнулась книгой в совсем не угрожающей манере.
— Я только хотела бы знать, кем ты думаешь, я могла быть, если не смертной!
— Ты Достоинство, — быстро ответил он, хватая меня сзади, выворачивая лампу и книгу из моих рук и бросая их на кровать. — Поэтому, ты должна быть членом Суда Божественной Крови, и как таковая, обязана поддерживать там закон. Не желаешь признаться? Я помогу тебе кое-чем. Хашмаллимы не входят в смертный мир, кроме как для поимки кого-нибудь намеченного для уничтожения. Поскольку я спас жизни, твою и твоей подруги, уведя вас из-под носа Хашмаллимов, ты у меня в долгу. Я хочу взыскать долг и ценой будет — оправдание.
— Я прощаю тебя, — сказала Сара с восхищенным придыханием, ее глаза пылали, когда она глазела на него.
— Первую вещь, что я сделаю после того как засажу этого парня, это отправлю тебя к хорошему психиатру, — сказала я ей.
— Женщина! — взревел мужчина, схватив меня за шею и подавая вверх, пока мое лицо не приблизилось к его. Его глаза прожигали мои, а дыхание касалось моего рта.
— Меня зовут Порция, — не задумываясь, сказала я. — Я ненавижу быть упомянутой, как будто я ничто, лишь объект!
— Ты толкаешь меня слишком далеко, Порция!
Сара издавала вялые, мяукающие звуки страдания, когда прижалась ближе к нам, ее руки легли на его.
— Ты снова нападаешь на меня. — Я замахала рукой, отчаянно пытаясь дотянуться до лампы или книги.
— Эй! — сказала Сара, полу требуя, полу жалуясь, когда коснулась губами о его щеки.
Мужчина слегка повернул голову и послал ей другой душещипательный взгляд.
— Ты не для меня, милая.
— О, — сказала она, отступая, со странно довольным взглядом на лице, когда встала, наблюдая за нами.
— Прекрати гипнотизировать…
Мужчина глубоко вздохнул, на мгновение закрыл глаза и развернул свое тело, когда я попыталась ударить его коленом. Не усиливая хватки на моем горле — не то чтобы ослабляя, как в первый раз, когда душил меня, но все-таки удерживая — он развернул меня так, чтобы я была притиснута к стене, а его тело держало меня в подчинении.
— У меня нет времени играть с тобой в эти нелепые игры. Ты оправдаешь меня сейчас, пока я не вышел из себя.
— Прекрасно, — сказала я, опустошенная, обиженная и искренне уставшая от красавца, чей рот был достаточно близко для поцелуя… и обеспокоенная тем фактом, что я могла даже обдумывать такую мысль.
— Я прощаю тебя за наше похищение, нападение и попытку меня задушить. Счастлив теперь?
— Прекрати играть со мной! — зарычал он, его пальцы напряглись. — У тебя есть Дар! Я видел это! Я требую мое вознаграждение! Я требую оправдания!
— Я прощаю тебя! — проревела я в ответ, молясь, чтобы он ушел и был ненормальным с кем-нибудь еще.
Он действительно был невероятно красивым мужчиной,…я решительно уничтожила это направление мысли. Физическая привлекательность, не имела ко всему этому никакого отношения.
Мужчина вздохнул, отпуская меня, когда отступил назад. Я не осознавала, что он поднял меня, но я съехала на несколько дюймов, пока не коснулась пола и не удержалась, так как у меня отказали ноги. Я свалилась у стены, разрываясь между желанием заплакать и импульсом врезать мужчине тупым предметом по коленной чашечке.
— Наконец-то, — сказал он, раскрывая руки. Он мгновение постоял так, как будто ждал чего-то, его эбеновые брови сдвинулись, когда он потупил взор. — Это не сработало.
— Что не сработало? — спросила Сара, внимательно наблюдая за ним. Я бросила на нее несчастный взгляд, когда поднялась на колени, вползая на край кровати, где вцепилась в книгу и лампу.
Он посмотрел на меня, его глаза слегка сузились.
— Когда говоришь, ты получила Дар?
— Что, дар? Никто не давал мне дар.
— Как давно ты знаешь ее? — спросил он Сару. Она плюхнулась на кровать рядом со мной. Я обрадовалась, увидев, что пораженный взгляд ушел с ее лица, хотя ее спокойное одобрение похитителя было странным, с ее чересчур громкими угрозами в местной полиции о действиях, которые предпримет ее муж, если мужчина не будет быстро пойман.
— Начиная с седьмого класса, — ответила она.
— Она всегда была такой?
— Ты подразумеваешь, строптивой? — улыбнулась Сара. — Упрямой? Упорной?
— Эй! — Возразила я, тыкая ее в бедро книгой.
— Твердой и лишенной воображения и с ограниченным сознанием? О да, она всегда была такой.
Похититель посмотрел на меня, его губы слегка скривились.
— Жаль.
— Я возражаю быть предметом разговора, как будто я не сижу прямо здесь!
Сара приласкала мою руку.
— Она так же остроумная, очень любознательная, ее слабое место жертвенность и непоколебимая преданность любому, кого она зовет другом.
— Их может стать на одного меньше, к концу дня, — проворчала я, успокоенная ее похвалой.
— Я заметил, — сказал мужчина, хмурясь на меня. Мои пальцы напряглись у основания лампы.
Сара рассмеялась и обхватила меня руками.
— Она также моя лучшая подруга и та кому я доверю свою жизнь. Если тебе в чем-то нужна ее помощь, она сделает все, чтобы это получилось.
— Ты прекратишь вкладывать слова в мои уста! Я не поощряю преступников!
— Я не преступник, — сказал мужчина, с задумчивостью глядя на нас обеих. Он прихватил кресло от края кровати, установил его перед дверью и усевшись в нем, воинственно оглядел меня.
— Ты знаешь, я могу позвать на помощь, — сказала я ему.
— Никто не услышит тебя из-за шума, — ответил он. — Я доберусь до правды, даже если это займет всю ночь. Когда ты последний раз видела Хоуп?
— О! Фею? — спросила Сара, сжимая руки вместе. — Я не могу поверить, что я забыла о ней! Порция сказала, что видела ее в то время, когда я моталась в город за камерой. Это было около двух…
— Сара. — Я приподняла на нее бровь.
— Я только пытаюсь быть полезной.
Я проигнорировала это и распрямилась, настойчиво глядя на мужчину, сидящего напротив меня. Мои первые впечатления от воздействия его силы совершенно не уменьшились. Его лицо состояло из резких углов, высокие скулы и грубоватая, квадратная челюсть делали так, что его обсидиановые глаза придавали смысл безжалостной целеустремленности. Его кожа была темнее, чем у англосаксов, теплый, богатый цвет намекал на необычное наследие. Мерцающие, черные волосы схвачены сзади мыска, что, несомненно, заставляло женщин бессознательно пробегать пальцами сквозь шелковистые черные завитки. На мгновение мои пальцы за зудели, только бы сделать это, но мысль умерла также быстро, как и родилась.