Он помолчал.
— В каком-то смысле, — заговорил он снова, — это меня угнетает еще больше, чем наша семейная история. Тут уже давно все было кончено — не будь Гарри, был бы кто-то другой… Но вот предательство по профессиональной линии…
— По какой такой профессиональной? — с недоумением переспросил я.
— Ты действительно ничего не понимаешь, — раздраженно сказал он. — Давай с самого начала. Кто такой Гарри? Чем он, по-твоему, занимался?
— Ну, импортом лекарственных растений, витаминами, здоровой пищей…
— Это все для прикрытия! — перебил отец. — Все эти склады, заводы, плантации приносили ему минимальную прибыль, а порой даже убытки… На самом деле он всегда торговал информацией. Это было основным занятием. Он добывал информацию всюду, где располагались его «владения», да еще понемногу сотрудничал с разведками, вроде того же ЦРУ. Гарри не один такой, многие подрабатывают точно так же. Какая-нибудь липовая нефтяная компания покупает лицензию на разработки в таких местах, где нефти нет и в помине — в какой-нибудь Кубе, Анголе или Чили, — зато получает возможность, не вызывая никаких подозрений, установить вышки в стратегически важных точках. Или, скажем, фирма, якобы поставляющая какие-нибудь фрукты, высаживает впустую целые плантации, зато размещает там «охранников», которые в случае нужды смогут незамедлительно вмешаться в любой местный политический конфликт. Куча рыболовецких траулеров постоянно курсирует в таких местах, где отродясь никакой рыбы не ловили, — только для того, чтобы перехватывать секретные радиосообщения и подслушивать телефонные разговоры… Все это — фасад, прикрытие, ширма, понимаешь?
Мне вспомнилась шкура ламы в твоем кабинете. Интересно, она тоже досталась тебе с какого-нибудь секретного правительственного склада, где хранится всевозможная бутафория, используемая для пущего очковтирательства?
— Выходит, что самый главный и уважаемый в нашей семье человек, которому все завидовали, был попросту на зарплате у ЦРУ?
— Примерно так.
— И никто этого не знал?
— Почему же? Мы все знали. Даже Ида. Помнишь, она тебе как-то сказала… (отец полистал одну из тетрадей)… вот, ты сам записал: «Ничтожество… Помер бы с голоду, если б не шпионил…» Ты, правда, решил, что это она про меня…
Я готов был сквозь землю провалиться от стыда.
— Но ты же сам хотел у него работать!
— Ну и что?! Я ведь профессионал. Ты имел возможность в этом убедиться. Мой профессионализм в сочетании с его связями… — Отец мечтательно вздохнул. — Да, связи у него были, этого не отнимешь. Он ведь и в самом деле был дружен с Трумэном. Умел очаровывать людей, ничего не скажешь, обаяние у него было неотразимое. И потом, поначалу он им действительно был полезен… Но постепенно ЦРУ перестало в нем нуждаться. Там появились новые молодые сотрудники, новая техника. Один спутник, находясь в космосе, способен собрать больше информации, чем целая армия тайных агентов на местности. Старые связи больше никого не впечатляли, деньги перестали поступать, а он тут как раз влез в долги из-за нескольких неудачных капиталовложений… Ну, он, видимо, поплакался матери, а ты ведь знаешь, как та всех жалеет! Она сунулась в мои папки, увидела их содержимое и решила, что эти чертежи могут его спасти. — Отец хмыкнул. — Представляешь, он начал им передавать их же собственный материал, украденный у меня! И при этом врал, будто получает его откуда-то из Южной Америки или Малой Азии. Они, понятно, принялись искать «утечку», и я это сразу ощутил на собственной шкуре — мои источники один за другим перекрывались, связные проваливались, коды менялись. Мы не понимали, что происходит, ломали голову, выискивали новые пути, а Гарри снова оказался «на коне»! Он опять начал получать чеки, можно было вернуть долги, подсобрать деньжат и подыскать покупателей для той небольшой части этого липового «бизнеса», которая действительно ему принадлежала. Он ведь давно уже понял, что рано или поздно придется бросить все это дело и перебираться во Флориду, на пенсию…
Отвинтив крышку плоской дорожной фляги, отец плеснул в себя бренди.
— Не исключаю, — сказал он, утирая рот рукой, — что со стороны Гарри все это выглядело не так уж подло. Он вполне мог рассуждать: дела у меня — хоть караул кричи, а у Ирми Левина валяется без дела первосортный матерьялец… кому какой вред, если я перепродам парочку-другую государственных секретов их же непосредственным владельцам?