В ходе войны Филипп пытался покончить с морским разбоем, которым занимались жители Кефаллении[546], но цель не была достигнута. После окончания Союзнической войны опять же македонские земли пострадали от вторжения бывших союзников — иллирийских пиратов под предводительством Скердилаида (Polyb., V, 108, 1–2). Он же захватил и несколько македонских кораблей. Полибий в качестве причины набега называет недовольство иллирийцев полученной платой за участие в Союзнической войне (Polyb., V, 95, 1). Пожалуй, это лучшее свидетельство в пользу соблюдения условий Общего Мира македонским царем, который, видимо, не позволил союзнику заниматься пиратством даже в ходе войны.
Полибий в одном пассаже утверждает, что Филипп, планируя войну с римлянами, намеревался сначала покончить с делами в Иллирии (Polyb., V, 108, 3–4). Вполне вероятно, что это заявление следует истолковывать не в смысле захвата иллирийских территорий, а как борьбу с отрядом Скердилаида, т. е. борьбу с пиратами (хотя царь вынужден был отказаться от этого плана). Таким образом, македонский царь и после Союзнической войны продолжал придерживаться идей Общего Мира.
Следующий пункт договора касался запрещения военных действий между участниками союза и помощь членов лиги пострадавшему от нападения. Вероятно, именно это условие подразумевается у Полибия (IV, 16, 5). Он сообщает, что лакедемоняне обязались воздерживаться от всяких неприязненных действий против македонян и Филиппа. В случае нападения на одного из союзников потерпевший мог обратиться за помощью κατά τάς δμολογίας (Polyb., IV, 15, 2). В другом пассаже, в речи Филиппа (IV, 24, 5), проводится положение, что наказание от имени симмахии должно следовать лишь за обиды, которые касаются всего союза. Но и в данном случае македонского царя нельзя обвинить в нарушении условий Общего Мира. Напротив, он как гегемон лиги вынужден был вмешаться в чуждый ему конфликт между ахейцами и этолийцами и начать Союзническую войну[547].
Филипп и до объявления войны старался сохранить мир в Греции (Polyb., IV, 16, 2–3), и в ходе военных действий стремился принудить Этолийский союз к соблюдению Общего Мира. Это желание объясняет и тот факт, что в состав делегации, заключавшей мир с этолийцами, вошел Таврион (Polyb., V, 103) — македонский представитель в Пелопоннесе, наблюдавший за сохранением Общего Мира в данном регионе[548].
В 218 г. Филипп пытался заключить союз с элейцами, пообещав защитить их от внешних врагов. Они должны были стать свободными (έλευθέρους), избавленными от гарнизонов (άφορολογήτους) и жить по своим государственным установлениям (τοΐς Ιδιοις πολιτεύμασι — Polyb., IV, 84, 5). По мнению Ф. Уолбэнка[549], македонский царь таким путем добивался присоединения Элиды к Эллинской лиге, но его попытка не удалась (Polyb., IV, 84, 6–9). Если оставить в стороне политические планы царя, то его предложение свидетельствует как о существовании условий Общего Мира в договоре лиги, так и о стремлении Филиппа к их соблюдению.
Итоги Союзнической войны были успешны, так как Этолия была нейтрализована, ее пиратские набеги на греческие территории прекратились. Таким образом, можно утверждать, что Филипп V на начальном этапе своего правления по мере возможности старался соблюдать условия Общего Мира. Он видел неоспоримое преимущество в сохранении спокойствия в Греции, пока Македония наращивала силы для реализации новых замыслов молодого царя.
В связи с вышесказанным речь Агелая и его идея о необходимости Общего Мира показывает, что этолийцы готовы были не только считаться с этим условием, косвенно послужившим одной из причин к началу Союзнической войны, но и соблюдать его. Фактически они таким образом признавали себя побежденной стороной. Недаром после заключения мира[550] в Навпакте они стали проявлять недовольство, как указывает Полибий, тем обстоятельством, что договор «отрезал им все пути добычи на стороне и отнял у них всякую надежду на будущее» (V, 107, 6). Поэтому, с нашей точки зрения, основным пунктом договора было не столько условие status quo, о котором пишет Полибий (V, 103, 7–8)[551], тем более что территориальные изменения все таки имели место, а именно новая попытка установления Общего Мира в Греции, гарантом которого по-прежнему выступал македонский царь и его армия.
547
За объявлением войны стоял глава Ахейского союза Арат;
548
Титул Тавриона — ο επι των εν Πελοποννήσψ βασιλικών πραγμάτων καταλελίίμμένος (Polyb., IV, 6,4) — следует сопоставить с наименованием так называемых «стражей мира» в союз «Филиппа II — οι έπΐ τή κοινή φυλακή τβταγμίνοι (Ps.-Dem., XVII, 15). Можно говорить о существовавших между этими должностями отличиях. В союзе 338 г. «стражем» мог стать любой македонский офицер, который получал чрезвычайные полномочия для проведения какой-то одной акции, но-после ее завершения офицер слагал с себя полномочия «стража». В союзе 224 г. Таврион, располагая такими полномочиями, был назначен не для выполнения какой-то одной операции, а на длительный срок и в конкретный регион. Поэтому должность Тавр иона в отличие от положения «стража» в Коринфской лиге, была более ответственна: на такой пост уже нельзя было назначить любого офицера. Таврион входил в ближайшее окружение македонского царя.
550
Мир был заключен до осеннего равноденствия этого года, то есть в конце лета 217 г. или, самое позднее, в начале сентября: SVA, III, 520.
551
Polyb., V, 103, 7–8: Το μέν ούν πρώτον δ βασιλεύς πάντας έξέπεμπε τούς ήκοντας παρά των συμμάχων, κελεύσας έπί τούτοις προτεΐνειν τήν ειρήνην τοις Αΐτωλοΐς ώστ’ ίχειν άμφοτέρουςδ νυν ίχουσιν δεξαμενών δέ τών Λίτωλων έτοίμως τό λοιπόν ήδη περί των κατά μέρος συνεχεΐς εγίνοντο διαποστολαΐ πρός άλλήλους…