Медведев ни за что зацепиться не смог и взмыл над мостиком, беспомощно размахивая руками. От этого он начал беспорядочно кувыркаться в воздухе, мир вокруг медленно проворачивался перед его глазами. Виктор не сразу сообразил, что это не он, а «Марк» проворачивается вокруг собственной оси. По мере потери воздуха из отсеков рудовоз всё сильнее закручивался. Капитан пытался выровнять машину, но пока ничего не получалось.
Стараясь унять тошноту, подкатившую к горлу то ли от невесомости, то ли от страха, Медведев не оставлял попыток зацепиться руками хоть за что-нибудь. Вдруг он почувствовал, как его здоровенная ладонь воткнулась во что-то мягкое, а позади раздался чей-то сдавленный выдох — кажется, это была Валерия. Извернулся и увидел отлетающую от него девушку-медика. Была ли она без сознания до удара или же Виктор только сейчас её оглушил, было непонятно, да он и не пытался разобраться. Это столкновение придало его телу импульс, и он оказался возле потолка. Ухватиться там было решительно не за что, и Виктор решился на отчаянный шаг. Упершись ногами в полоток, он прицелился и выстрелил своим телом в направлении Валерии, беспомощно бьющейся сейчас затылком о пол мостика. Мужчина быстро перелетел пространство и смог прижать своим телом безвольное тело медика. Руками он ухватился за ячеистый пол, следуя примеру Балычева.
Теперь можно было и оглядеться. Как ни странно, но в кабине пилотов больше никого не оказалось — только он, Валерия, Балычев, капитан и оба пилота. Его друг Сергей Вершинин умудрился зацепиться за пилотские ложементы и пытался помочь капитану выровнять судно. Только стоял он не на полу, а на потолке. Выглядело забавно, но Медведев даже улыбнуться не успел. В этот самый момент вращение замедлилось, и его вновь замутило. Ещё мгновение, и он блеванёт прямо в лицо Валерии. Как хорошо, что секундой ранее он её вырубил.
От неминуемого опорожнения желудка Виктора спасла внезапно вернувшаяся гравитация. Он всей своей массой навалился на девушку-медика и чуть было не сломал себе пальцы, всё ещё находившиеся в мелких ячейках пола. От такой перегрузки Валерия очнулась и попыталась спихнуть с себя тяжелого Медведева, но тот не спешил отпускать решётку.
— Я тронута твоим порывом, Витя, но ты не мог бы… — она кряхтела, пытаясь высвободить из-под груди Медведева руку и сделать глоток воздуха.
— Ой, да, извини, — Виктор напряг мышцы и слегка приподнял тело над полом, но из объятий Валерию не выпустил.
— И? — девушка наградила Виктора выразительным взглядом.
Медведев огляделся. Только сейчас он понял, что в отсеке отключилось аварийное освещение и заткнулась наконец-то сирена.
— Я тебя, кажется, это… ударил… — замялся Виктор.
— Давай ты меня отпустишь, а то я описаюсь сейчас, и будем считать, что мы квиты.
— А вдруг того, гравитация, опять, это… — от страха у Виктора не получалось говорить связно. На выручку Валерии подоспел доклад Аллы Марр.
— Ориентировка в норме. Давление в норме. Питание в норме. Отсеки герметичны.
— Вот видишь, — кивнула в сторону пилотов Валерия, — там у них всё в норме.
Виктор усилием воли разжал пальцы и выпустил пленницу из своих объятий. Девушка встала, держась за голову.
— Что это было? — спросила она, подходя к пилотам.
— Не знаю, — капитан был белее снега и затравленно озирался по сторонам. — Кажется, на что-то налетели.
— На что? — это уже спросила Алла Марр. — Я просматривала все камеры. Там ничего не было. Мы просто парили вокруг «Осириса».
— Может, астероид? — предположил Медведев. Он уже пришел в себя и, в отличие от Балычева, который предпочёл остаться на полу, даже встал.
Вершинин покачал головой.
— Не мог это быть астероид. Оповещение сработало бы, плюс у нас отличные щиты.
— Ну, как выяснилось, не такие уж и отличные, — Виктор указал на последние два отсека корабля, мигающие красным. Схема, парящая перед пилотами, выводила визуализацию повреждений.
— Повреждены шлюзовой и реакторный отсеки, — голос Аллы Марр прозвучал, как приговор.
— Что с питанием? — спросил Сопкин.
— Перешли на резервное.
— Реактор?
— Произошел аварийный сброс стержней.
По спине у Медведева пробежал холодок.
— Это что, мы остались без атомного реактора в двух световых годах полёта от Земли? — спросил он.
— Ты всё слышал, — тихо ответила Алла. — Давайте выясним, что с остальными.
На связь никто не выходил. Системы корабля фиксировали присутствие живых людей в реакторном и техническом отсеках, но на все попытки связаться с уцелевшими членами экипажа селектор отвечал молчанием.