— И что ты предлагаешь? Просто поговорить с ним? Убедить? — недоверчиво уточнил Сопкин.
— А что мы теряем? Да, я думаю нужно выйти с ним на связь напрямую. Просто послать сообщение, представиться, озвучить цель визита. Может, ему тогда понятнее будет, кто перед ним и что от него требуется.
Капитан встал со своего места:
— Ну, попробуй.
Корнеев смутился и на место капитана усаживаться не стал.
— И что я ему скажу?
— Не знаю, — развёл руками капитан, — это же твоя идея — поговорить с железякой.
— Но, она не железяка! — возмутился Корнеев. — Эти системы не зря называют искусственным интеллектом. Это система, способная к обучению, самосознанию и самоанализу. В её мозгах, если можно так выразиться, протекают те же процессы, что и в наших.
— Ладно, — сказал капитан, — давай-ка я сам попробую. Алла, настрой канал.
— Какая частота? — уточнила пилот.
— Давай сплошным потоком. Все, что есть.
— И УКВ?
— Все.
— Готово. Можете говорить, капитан.
Сопкин прокашлялся, наклонился к микрофону, зажал кнопку связи и неуверенно произнес:
— Говорит капитан грузового судна «Марк-10» Георгий Сопкин, — он вдруг отключил связь и повернулся к Алле Марр. — Я чувствую себя глупо. Там нет никого! Как мне называть эту железяку?
Алла замахала руками: мол, не стоит надолго прерывать передачу.
— Да как хотите называйте! У него нет имени! Он себя отождествляет с кораблём. Он и есть «Осирис-3».
Сопкин кивнул и вновь вернулся к микрофону.
— Повторяю. На связи Георгий Сопкин, капитан грузового судна «Марк-10». «Осирис», как слышите?
Радиоэфир молчал.
— «Осирис-3», говорит «Марк-10». Мы прибыли со спасательными целями. С Земли поступило сообщение о прерывании вашей миссии. Нас направили вам в помощь.
Тишина.
— «Осирис-3», ответьте!
Сопкин вновь выключил микрофон и повернулся ко второму пилоту:
— Есть реакция?
Алла покачала головой.
— Ну хоть что-то?
— Нет, капитан, на всех частотах тишина.
Сопкин закатил глаза и тяжело вздохнул.
— Так и думал — пустая затея. Эта штуковина и на связь с Землей не выходит, с чего ей нас-то слушаться? Ладно, пока повременим с переездом. Нужен мозговой штурм. Отзывайте платформу, чего мужикам там болтаться.
— Стойте, — Корнеев остановил руку Аллы Марр, которая уже тянулась к микрофону. — А это что?
— Где?
— Это разве не показатели датчиков гравитометра? — он указал на крайнюю панель слева, там действительно мигали красным какие-то цифры.
— Да, это показания с гравитометра платформы, — задумчиво ответила Алла Марр. — Должно быть, платформа барахлит — они должны быть активны только во время её работы над поверхностью массивных тел.
— В космосе нет гравитации, — согласился с девушкой Сопкин.
— Да, но взгляните, цифры зашкаливают!
Алла схватила микрофон.
— Сергей, слышишь меня?
— Да, на связи.
— Проверь гравитометр.
— Уже смотрю. Что за…
— У вас те же параметры?
— Да, уровень зашкаливает! Что это за хрень?
— Ты можешь просчитать вектор воздействия? Нам нужен источник. Это «Осирис»?
— Сейчас, минуту, — некоторое время в динамиках слышались лишь сухие щелчки. Наконец Вершинин доложил. — Нет, это не «Осирис». Источник аномалии в пяти километрах от нас. Эмм… на семь часов.
Все, кто был на мостике, синхронно повернули головы в указанном направлении, но ничего там не увидели. Люди начали озираться по сторонам. Пусто. Везде, куда падал взгляд — лишь мёртвая пустота космоса и слабое мерцание знакомых созвездий. Сопкин проверил радар — тоже пусто.
— Стойте! — вновь сказал Корнеев. — Пропали цифры.
Все опять посмотрели на приборы, на которых теперь отображались привычные для космоса сотые доли гравитационных колебаний, вызванных, по-видимому, самим «Осирисом» и «Марком-10».
— И что это было? — не понял капитан.
— Может, всё-таки приборы барахлят? — предположила Алла.
— Раньше такого не было, — ответил Корнеев.
— До сего дня мы не терпели бедствие, — возразила Алла Марр.
Первым из оцепенения вышел капитан.
— В любом случае, была аномалия или нет, нам это никак не поможет. Давайте-ка вернём ребят.
— «Марк-10», это платформа. Вы меня слышите?