“Мягкие слова, мягкие слова”, - спокойно сказал старый Гонар. “Король, ни слова больше. Вульфер, ты и твои товарищи будете сражаться за нас, если вас поведет король?”
“Мы поклялись”.
“Тогда будь спокоен”, - сказал волшебник. - “ибо, прежде чем завтра начнется битва, я пошлю тебе такого короля, за которым не следовал ни один человек на земле в течение ста тысяч лет!" Король не пикт, не гэл и не британец, а тот, для кого римский император - всего лишь деревенский староста!”
Пока они стояли в нерешительности, Гонар взял за руки Кормака и Брана. “Идите. А вы, северяне, помните свою клятву и мое обещание, которое я никогда не нарушал. А теперь спи и не думай красться в темноте в римский лагерь, потому что, если ты избежишь наших стрел, тебе не избежать ни моего проклятия, ни подозрений легионеров ”.
Итак, трое ушли, и Кормак, оглянувшись, увидел Вульфхера, стоящего у огня, теребящего свою золотистую бороду, с выражением озадаченного гнева на худом злобном лице.
Трое молча шли по колышущемуся вереску под далекими звездами, в то время как странный ночной ветер нашептывал им призрачные секреты.
“Много веков назад, ” внезапно сказал волшебник, “ в те дни, когда мир был молод, там, где сейчас бушует океан, выросли великие земли. На этих землях теснились могущественные нации и королевства. Величайшей из всех была Валузия – Волшебная страна. Рим - просто деревня по сравнению с великолепием городов Валузии. И величайшим королем был Кулл, который пришел из земли Атлантиды, чтобы вырвать корону Валузии у выродившейся династии. Пикты, жившие на островах, которые сейчас образуют горные вершины незнакомой страны на Западном берегу океана, были союзниками Валузии, и величайшим из всех пиктских военачальников был Брул Копьеносец, первый из рода, которого люди называют Мак Морн.
“Кулл отдал Брулу драгоценный камень, который ты теперь носишь в своей железной короне, о король, после странной битвы в темной стране, и через долгие века он пришел к нам, вечный знак Мак Морн, символ былого величия. Когда, наконец, море поднялось и поглотило Валузию, Атлантиду и Лемурию, выжили только пикты, но они были рассеяны и немногочисленны. И все же они снова начали медленное восхождение вверх, и хотя многие из достижений цивилизации были утрачены во время великого потопа, все же они прогрессировали. Искусство обработки металла было утрачено, поэтому они преуспели в обработке кремня. И они правили всеми новыми землями, раскинувшимися у моря и ныне называемыми Европой, пока с севера не пришли более молодые племена, которые едва поднялись с обезьяньего уровня, когда Валузия царила во всей своей славе, и которые, обитая в ледяных землях у Полюса, ничего не знали об утраченном великолепии Семи Империй и немного о потопе, смывшем половину мира.
“И все же они пришли – арийцы, кельты, германцы, толпами спускающиеся из великой колыбели своей расы, которая находится недалеко от Полюса. Так снова был остановлен рост пиктской нации и раса ввергнута в дикость. Стерта с лица земли, на краю мира, прижавшись спиной к стене, мы сражаемся. Здесь, в Каледоне, последняя битва некогда могущественной расы. И мы меняемся. Наш народ смешался с дикарями древности, которых мы изгнали на Север, когда пришли на Острова, и теперь, за исключением их вождей, таких как ты, Бран, на пиктов странно и отвратительно смотреть.”
“Верно, верно”, - нетерпеливо сказал король, - “но какое это имеет отношение ...”
“Кулл, король Валузии, - невозмутимо сказал волшебник, - был варваром в свое время, как и ты в свое, хотя он правил могущественной империей силой своего меча. Гонар, друг Брула, твоего первого предка, мертв сто тысяч лет по нашему летоисчислению. И все же я разговаривал с ним всего час назад.”
“Ты разговаривал с его призраком ...”
“Или он с моим? Я вернулся на сто тысяч лет назад, или он вышел вперед?" Если он пришел ко мне из прошлого, то это не я разговаривал с мертвецом, а он разговаривал с нерожденным человеком. Прошлое, настоящее и будущее для мудрого человека едины. Я разговаривал с Гонаром, пока он был жив; я тоже был жив. Мы встретились в стране без времени и пространства, и он многое мне рассказал ”.
Земля светлела с рождением рассвета. Вереск длинными рядами колыхался и гнулся под утренним ветром, словно склоняясь в знак поклонения восходящему солнцу.
“Драгоценный камень в твоей короне - это магнит, который притягивает к себе эоны”, - сказал Гонар. “Солнце встает – и кто выходит с восходом солнца?”