Восемь часов простояла венгерская армия в полном боевом порядке, без еды и отдыха.
Около полудня с правого фланга за холмами показались верхушки пик. Томарри прискакал к королю.
— Султан собирается обойти нас и напасть с тыла, — взволнованно проговорил он, — я прошу ваше величество подать сигнал к наступлению.
Турки выступили ранним утром, но, увидев холмы незанятыми, заподозрили ловушку и стали очень осторожно продвигаться вперёд. Вот их конница показалась на холмах, за ней следовала пехота, длинной колонной спускаясь в равнину. Султан ехал во главе батальона янычар. Рядом с ним на белоснежной лошади — бывшая фаворитка Людовика; у неё за поясом блестел ятаган, а к седлу была прикреплена короткая пика.
Достигнув вершины холмов, Сулейман сошёл с лошади; около него было поставлено знамя пророка; он стал молча рассматривать расположение неприятельской армии; его окружили аги и паши, ожидая приказаний.
— Балибег, — сказал султан, — ты под прикрытием этого холма подойдёшь к неприятелю с тыла.
— Там есть церковь, — прошептала фаворитка, — вели поставить рядом орудия и обстреливать долину. Я поведу Балибега.
— Хорошо, — мрачно ответил султан.
Фаворитка-изменница пришпорила лошадь и поскакала вперёд, за ней следовал Балибег с пятьюдесятью тысячами всадников.
— Аллах, Аллах! — раздалось со стороны турок. — Это султан приказал наступать!
Людовик, увидев тёмные массы турок, побледнел как полотно.
Впереди подвигалась румелийская армия, имея сто пятьдесят пушек, за нею следовала анатолийская и султан со своими янычарами. Румелийские всадники с громкими криками «Аллах!» бросились вперёд, держа в зубах свои кривые сабли.
Томарри отправил для прикрытия короля Раская Торока и Киллая и подал знак к наступлению.
С криками «Иисус! Иисус!» первые колонны венгерцев, под начальством Томарри и Петра Перена, бросились на турок. Тяжеловооружённые всадники смяли лёгкую турецкую кавалерию и бросились на пехоту. Румелийскай армия отступила и устремилась с холма вниз.
Однако Сулейман спокойно смотрел на это смятение.
— Дай знак Балибегу, повелитель! — просил Олим-паша.
Но султан даже бровью не повёл.
В это время Андрей Баторий поспешил к королю и, задыхаясь, сообщил:
— Победа за нами, враг бежит... Идите вперёд!..
Король повёл вторую колонну.
На холмах уже раздавались возгласы «Иисус!», первые взводы гусар уже достигли турецких пушек, как вдруг раздался оглушительный залп трёхсот турецких орудий, и густой дым окутал ряды венгров и турок. Венгерцы были смяты и отступили к долине Ниярад, продолжая, тем не менее, отвечать на турецкие выстрелы.
Стрельба из орудий продолжалась около часа, производя опустошения в рядах пехоты.
Фаворитка-изменница с Балибегом находилась в это время на высоком холме, спускавшемся в долину крутым обрывом. Раздвинув густые ветви деревьев, росших над обрывом, она могла ясно видеть всё, что совершается в ущелье. Она видела, как Гавриил Перен привёл королю подкрепление, как Людовик снял шлем и вытирал лицо, с которого градом струился пот, как он бросился вперёд, а за ним последовали богемские отряды.
— Теперь время, — воскликнула изменница, — нападём на них с тыла!
Балибег указал на орудия, стоявшие у церкви.
— Посмотри туда, — сказал он.
Фаворитка увидела дым и огонь сотни орудий; ядра с большой силой падали в расположения венгерцев, производя среди них страшное опустошение.
Между тем Людовик уже достиг линии орудий; к нему бросились турецкие стрелки. Однако он отчаянно защищался. Около него стоял Борнемиса, раздавая направо и налево сабельные удары. Наконец он схватил лошадь короля за повод и вывел её из толпы сражающихся.
— Вперёд, Балибег, — нетерпеливо проговорила фаворитка Людовика, — пока они не добрались до прикрытия!
— Ещё не время, — спокойно ответил турок.
Людовик, выйдя из сражения, вновь собирал своих людей в одном из ущелий; к нему подскакал Томарри.
— Король, — уже издали закричал он, — если бы даже ты стоял на высокой горе, то не мог бы обозреть всех врагов... Но не пугайся... Всё в руках Божьих. Позаботься о своей безопасности.
На лице короля показалась насмешливая улыбка.
— Вперёд, за мной! — воскликнул он, пришпорив лошадь.
— Иисус! Иисус! — снова раздалось в воздухе, и венгерская кавалерия помчалась вперёд на неприятельские батареи.
Турецкая пехота была смята, турки отступили под защиту орудий, около которых уже раздавался воинственный клич беглецов. Король в сопровождении Цетрика, Борнемисы и нескольких всадников мчался вперёд к знамени пророка. Битва переросла в рукопашную. Гавриил Перен был тяжело ранен и вынесен с поля сражения своими гусарами. Однако численный перевес турок начал сказываться, и турецкое «Аллах» уже заглушало «Иисус» венгров.