Подметив замешательство визиря, Хизир добавил с усмешкой в голосе:
– Только, боюсь, вам так и не удалось добраться до них.
Халиль был взбешен. Стало очевидно, что разговорить пленника просто так не получится – этот человек не боялся ни смерти, ни пыток. Такая самоотверженность поражала визиря, и он не мог взять в толк, ради чего этот безумец готов терпеть ужасные страдания, если можно разом положить конец всему.
– Не торопись, Хизир, – сквозь зубы проговорил сановник. – У нас впереди еще много времени. Куда бы ни скрылись твои родные – султан найдет их, и тогда ты пожалеешь, что не рассказал нам все добровольно.
Кара-Хизир нахмурил брови, но так ничего и не ответил.
– Что ж, подумай над тем, что я тебе сказал. – Халиль повернулся к выходу, но, обернувшись, добавил:
– Забыл сказать, скоро к тебе пожалует сам повелитель. Надеюсь, к этому времени у тебя будет что ему рассказать.
Дверь камеры захлопнулась за спиной визиря, послышался звон ключей и скрип плохо смазанного замка.
Халиль чувствовал себя скверно. Он понимал, что единственный способ узнать имена заговорщиков – это найти семью Хизира. Но где их искать? Уже больше месяца поиски идут безрезультатно. Возможно, они уже давно покинули пределы Османского государства, и тогда найти их не представляется возможным.
Сейчас репутация великого визиря висела на волоске – если он не справится с этим заданием, былого доверия между ним и повелителем добиться будет сложно, особенно теперь, когда обвиняемый в убийстве был ставленником самого Халиля.
Старый визирь догадывался, что кто-то желает ослабить его позиции при дворе и, возможно, убийство наследника каким-то образом связано с этим. Однако отступать было не в правилах Халиля, иначе он не дожил бы до своих седин. Его враги сделали свой ход, теперь пришла его очередь.
Визирь начал действовать…
Глава 3
Крестоносец
Октябрь 1443 года
Начало дневниковых записей
2 октября 1443 года
Сегодня знаменательный день для всей нашей армии – мы выступаем в Крестовый поход! С божьей помощью мы очистим земли Сербии и Болгарии от турецких полчищ, и после стольких лет я наконец-то смогу вернуться к себе на родину.
Дом… Что ждет меня там? Что скажут отец и мать, когда я появлюсь на пороге?
Прошло почти восемь лет с тех пор, как я выбрал свою судьбу. Пришлось отказаться от всего, что я имел, порвать с прошлым, с родными и близкими. Но мог ли я поступить иначе? Ведь только мое добровольное изгнание уберегло семью от ужасной участи, на которую их обрекли наши заклятые враги. По крайней мере, мне хотелось бы в это верить…
Мои родители до сих пор являются ко мне во снах, но их силуэты бледны и размыты, словно в густом тумане. Я не знаю, что могло статься с ними за годы нашей разлуки. О судьбе своих братьев и сестры я также ничего не ведаю.
Сестра была единственной из всей семьи, кто поддерживал со мной связь после моего бегства. Ее письма я храню как самое дорогое сокровище и часто перечитываю эти аккуратно выведенные строки. Сколько себя помню, она всегда была рядом и защищала меня. В детстве я часто дразнил ее из-за непослушных прядей волос, которые постоянно выбивались из ленты и нелепо торчали в разные стороны. Она злилась, надувала губы и щеки, а потом мы вместе смеялись. Это были самые теплые воспоминания из детства. Помню я и ее печальные, полные слез глаза, которые смотрели мне вслед, когда конь уносил меня прочь от родного дома.
Вот уже четыре года я не получал от нее никакой весточки, и нехорошее предчувствие закралось в сердце. Турки хозяйничают в землях моего отца, и ходят слухи, что их жестокость не знает предела. С христианами они не церемонятся, и только отступившись от Бога, можно спасти свою жизнь в мусульманском плену. Я хорошо знаю своего отца, его гордость никогда не позволит преклонить колени перед завоевателями и тем более изменить своей вере. Он скорее предпочтет умереть, чем жить с вечным ярмом на шее. Все остальные члены семьи последуют его примеру, чего я боюсь больше всего на свете. И все-таки нельзя терять надежду: мой род один из древнейших и уважаемых на Балканах – турки не причинят зла тем, за кого можно получить хороший выкуп. В конце концов, надежда – это все, что у меня теперь осталось.
Однако сейчас не время думать о прошлом. Мой командир ожидает меня в своем шатре для доклада.
Вот уже три года я сражаюсь под началом Яноша Хуньяди. Этот человек воплощает в себе выдающийся гений полководца и холодный расчет дипломата. Именно благодаря его стараниям этот поход получил такую широкую поддержку в Европе.