«Если бы я могла вот так дотронуться до него — и он бы растаял, — подумала Дайдра. — Исчез навсегда». Зачем он говорит сам с собой?
И откуда вдруг взялся этот багровый туман? Он появился из — за стен закусочной и стал виться вокруг них.
Где же Гарри? Откусив еще кусочек липкого розового сахара, Дайдра отошла от стойки. Робин отвел ее обратно к боковой стенке.
Дайдра протянула ему стаканчик.
— Откуси кусочек, — предложила она, стараясь чтобы голос звучал спокойно.
Робин не ответил, хотя Дайдра видела, что губы его шевелятся. Поет он, что ли, про себя?
— Робин, что ты делаешь? — задала она вопрос. — Я думала, ты хочешь попробовать.
Она искала Гарри. Ее сердце подпрыгнуло в груди, когда ей показалось, что это он торопится к ней из аркады видео — парка. Но потом поняла, что это другой рыжеволосый парень.
Нет Гарри.
«Что мне делать? — размышляла она, чувствуя, что ее мышцы панически напряжены. Я должна продолжать отвлекать Робина. Должна отвлекать».
Багровый туман становился все гуще. Он, должно быть, просочился в закусочную от «Шоу Дровосеков». Там на арене применяли много такого багрового тумана, давая это популярное представление по три раза за вечер.
Дайдра содрогнулась, вспомнив о том шоу.
«Как же много насилия на этой земле!»
Вот теперь и она сама столкнулась с такой же опасностью, исходящей от знакомого парня — старого человека — Робина Фиара.
Нет, она должна его отвлекать. И молиться, чтобы Гарри ее нашел. И надеяться, что Гарри сможет прогнать Робина прочь.
Она шутливо протянула ему бумажный стаканчик со сладкой ватой.
— Давай! Попробуй — клубничная. Вкусно!
Рука Робина вскинулась вверх, чтобы оттолкнуть бумажный стаканчик. Липкий розовый шар ваты расплылся по лицу Дайдры.
От неожиданности она вскрикнула. Сахар прилип к ее щекам и к ее носу.
— Вот дурак! — крикнула она весело. И рассмеялась, «Я должна притвориться, что принимаю все за шутку, — сказала она себе. — Мне надо его отвлекать».
Но Дайдра перестала смеяться, когда почувствовала, что липкая розовая масса стягивает ей лицо.
— Эй! — попыталась крикнуть она, однако расползшаяся сахарная масса склеила ей губы. — Эй-ммм!
«Что происходит?» — удивилась она и вцепилась в розовую массу обеими руками. Но вата приклеилась к щекам, подбородку, губам, И Дайдра поняла, что не может ее отодрать.
Багровый туман вокруг становился все гуще, Что происходит? Она неистово царапала обеими руками ватную массу, которая растекалась по ее лицу и тут же затвердевала. Масса стянула ей губы, сжала нос, и с каждой секундой, казалось, становилась все гуще и тяжелее. — Помогите! — попыталась крикнуть Дайдра, но издала только стон, приглушенный плотной липкой маской.
Теперь она уже неистово тянула это покрывало из липкой розовой ваты, стараясь освободить от него свое лицо.
Дайдра не могла крикнуть, не могла открыть рта.
Она попробовала выдуть ее, постаралась содрать с носа, но тщетно.
— Я пойду позову кого — нибудь на помощь! — услышала она крик Робина.
Она погрузилась в багровый туман. Он отвернулся от нее и побежал прочь.
— Не двигайся! — она не могла его видеть, но она слышала его голос. — Не двигайся, Дайдра! Я позову на помощь!
«Я… я не могу дышать», — поняла Дайдра.
Она упала на колени. Ее руки в отчаянии все еще царапали плотный липкий панцирь на своем лице
«Не могу дышать…»
Глава 25
— Я пойду за помощью! — крикнул Робин. Он знал, что Дайдра не может видеть широкой улыбки на его лице.
Он прокрался за палатку с игровыми автоматами и припал к земле, наблюдая за ее борьбой. Даже сквозь клубы багрового тумана Робин видел, как она отчаянно хваталась за сладкую маску, залепившую ее лицо, задыхаясь и кашляя.
Она упала на колени, неистово сдирая все нарастающую розовую массу. Улыбка Робина исчезла.
— Прощай, Дайдра, — прошептал он, не сомневаясь, что через несколько секунд она будет мертва.
Робин старался сохранить ясность сознания, пытался сосредоточиться на заклинании, которое продолжал произносить, но почему — то в памяти всплывали совсем другие картины.
Он вдруг вспомнил ее поцелуи, мягкость ее щеки, вспомнил, как по его телу пробегали электрические искры от одного прикосновения ее рук. От таких приятных воспоминаний ему вдруг стало больно в груди и застучало в висках.