— У них была тысяча возможностей отомстить за своего пророка, потому что язык — это ерунда по сравнению с поступками, — Джейме не удержался и посмотрел на дочь. — И не факт, что у них это не получилось… — добавил тихо. Малышка успела пригреться и уснуть и теперь сладко причмокивала во сне маленьким ротиком.
— Не говори глупости! — фыркнула Бриенна. — Это не месть. Она… Милая. И ее хотя бы легко отличать от других детей, даже без имени.
Джейме хмыкнул и не стал говорить, что думает об этом.
— Кстати, об имени, — сказал он вместо этого. — Я поговорил с Серсеей. Она хочет, чтобы ее звали Джейми. Она всегда считала, что во мне чувств примерно как у дерева.
Бриенна, кажется, хотела что-то возразить и на это, но не стала. Лишь улыбнулась одной из тех беззаботных улыбок, что появлялись на ее лице так редко, и прошептала:
— Имя замечательное.
***
— Ты нарочно это устроил? — выпалила Серсея, едва переступив порог. Джейме порадовался, что Бриенна подскочила ни свет ни заря и, едва перекусив остатками ужина, ушла наблюдать за подготовкой к выступлению армии.
— Устроил что? — хмуро спросил Джейме, натягивая штаны. Он не должен был торопиться, но находиться голым рядом с Серсеей почему-то не хотелось.
— Не притворяйся! — зло фыркнула Серсея. — Ты оставил ребенка на целую ночь, чтобы она своим криком довела меня до безумия. Не надейся — ничего не выйдет. Скорее твои драгоценные Старки сойдут с ума и унесут ее в лес подальше!
Джейме изумленно посмотрел на малышку. Она мирно спала в своей кроватке — и сейчас, и всю ночь. На самом деле, она спала так крепко, что у них Бриенной даже получилось насладиться не только крепким сном, но и друг другом.
— Не представляю, как бы Старки отнесли свое божество в лес, — мрачно отозвался он. — Они с чужими-то детьми этого не сделали. И плакали наверняка твои подопечные — Джейми всю ночь спала.
— Ты правда считаешь, что я не отличу криков этих мелких поганцев, от… — она запнулась и замолчала.
Джейме нахмурился и сухо осведомился:
— Может, это твоя совесть наконец проснулась?
— Ты теперь и со Сноу трахаешься? — неприязненно скривилась Серсея. — Или он тебя одними разговорами заразил? Решила бы, что вы сговорились, но Сноу для этого слишком туп, а в твоем лексиконе я не припомню слова “совесть”.
Она подошла к кроватке, сжимая пальцами виски. А потом повернулась к Джейме и спросила уже совсем другим тоном:
— Ты действительно не слышишь?
— Не слышу что? — переспросил Джейме, напряженно за ней наблюдая.
Серсея покачала головой, пробормотала:
— Поверить не могу… — и, прежде чем Джейме успел что-то сделать, взяла дочь на руки. И сразу выдохнула, будто сбросила с плеч тяжелый груз. — Вот же чудовище! — протянула скорее удивленно, чем зло.
Джейме и сам почувствовал странное облегчение, и был почти уверен, что оно исходит от проснувшейся малышки.
— Я очень надеюсь, что она не станет проворачивать такие штуки, решив, что ей нужны и отец, и мать одновременно, — сказал он, занявшись доспехом.
— А то что? — прищурилась Серсея. — Станешь делить ваше уютное гнездышко со мной или в мою спальню свою бабу притащишь? И Сноу в довесок, чтоб не скучать?
— Мы говорим три минуты, и ты уже трижды упомянула наше Величество, — не удержался от поддевки Джейме. — Он-таки сумел произвести на тебя впечатление?
Серсея презрительно поджала губы, помолчала, чуть-чуть, едва заметно покачивая дочь на руках, а потом вдруг резко спросила:
— Там, в темнице… Там было что-то от Сноу?
Джейме нахмурился, пытаясь понять, что значит “что-то от Сноу”, потом сообразил:
— Плащ. Одна из тех здоровенных накидок, подбитых мехом, что они тут носят. Дейенерис с чего-то решила, что Сноу непременно вернется — то ли за ним, то ли за нами. Не знаю, что творилось в ее больной голове, но этот плащ спас нам если не жизнь, то здоровье.
— Ясно, — Серсея снова повернулась к нему, но уже немного растеряв недавнюю браваду. Окинула взглядом доспех и спросила глухо: — Ты правда этого хочешь — умереть за него?
— Я хочу исполнить свой долг, — Джейме слишком резко рванул металлическую бляху-застежку и едва не сорвал ноготь. — А если и умереть — то умереть с честью. За свою семью, за свою женщину, детей. За Короля, который в отличие от всех остальных хоть что-то для меня сделал.
— Долг, — скривилась Серсея. — Ты стал говорить, как отец.
Джейме оставил этот выпад без ответа и впервые в жизни подумал, что, возможно, нужно было действительно больше слушать отца. И меньше — Серсею. А точнее, собственное эгоистичное сердце. Он закончил с доспехом и выпрямился, скрестив руки на груди.
— Извини, но одну с ребенком я тебя не оставлю, — сказал как мог мягко.
— Вы со Сноу чуть с ума меня не свели, убеждая отнестись к ней, как к обычному ребенку, а теперь ты не хочешь мне ее отдавать? — вспыхнула Серсея. — И что мне, мучиться от ее ора в собственной голове, пока неумелые няньки будут суетиться вокруг своего божества? Учти, эти идиотки могут угробить твое “сокровище” от излишка почтения.
— Куда быстрее ее угробит переизбыток яда из твоего перстня, серьги или куда ты там еще его засунула, — тяжело глянул на нее Джейме.
— Все перстни с ядом у меня отобрала Дейенерис, — прошипела Серсея. — А Старки не спешат делиться украшениями. Разве что твой дорогой король отказался выпускать меня из комнаты без этого, — она взмахнула рукой, демонстрируя простенький браслет на запястье. — Сомневаюсь, что ее убьет древесина от этого их драгоценного Чардрева.
— Древесина — нет, но руки, на которые она надета — вполне, — отрезал Джейме.
— Не считай меня полной дурой! — рявкнула Серсея. — Даже если бы я хотела от нее избавиться, я не для того выжила во всем этом дерьме, чтобы так по-идиотски кончать жизнь самоубийством!
— И это очень правильная мысль, — Джейме шагнул к ней и понизил голос. — За убийство божества Старки не просто казнят. Они отыграются на том несчастном, что на это осмелится, за все свои потери.
— И я прекрасно это понимаю, — процедила Серсея. — Так что можешь отправляться исполнять свой проклятый долг к своему проклятому королю. А я буду изображать из себя примерную мамашу, во всяком случае, до тех пор, пока это создание не перестанет лезть ко мне в голову со своим нытьем.
Несколько долгих секунд Джейме сверлил ее взглядом, а потом уже двинулся было к двери, но затормозил.
— Если все так, как они говорят, что скоро в ней проснется магия, и это будет куда значимее куска металла на голове, — сказал он, тщательно подбирая слова. — Твои дети-короли не желали слушать твоих советов. Так может быть, стоит воспитать дочь-богиню как-то иначе?
— Твоих советов в этом вопросе я точно спрашивать не буду, — отчеканила Серсея. Развернулась к двери, собираясь выйти, остановилась и властно бросила через плечо. — Если ты дашь себя убить, я останусь здесь одна. Со Старками. И тогда неизвестно, дадут ли мне вообще подойти к этому их божеству. И останусь ли я в живых, если Санса станет королевой.
— Она — залог твоей безопасности, — ответил Джейме и осторожно погладил дочь по руке. — Если с тобой что-то случиться, она не даст никому житья. Если, конечно, она наконец почувствует в тебе мать…
Серсея перехватила его руку. До боли сжав запястье, посмотрела яростно и отчаянно, затем резко отпустила и быстро вышла, прикрыв ребенка краем одеяльца, в которое девочка была завернута.
***
Тирион поймал его во дворе замка, когда Джейме ждал, чтобы ему подвели лошадь.
— Эй, большой братец, — крикнул он, и Джейме сразу же пошел навстречу. Он знал, что Тирион не любит быстро ходить — из-за того, как комично это выглядело, но сейчас он спешил ради Джейме. — Я бы тебя обнял, — хмыкнул Тирион, оказавшись рядом. — Но боюсь попасть лицом куда не следует, и твоя будущая жена начнет ревновать.