— Заметил кого-нибудь из бандитов? — спросил Хофзейгер.
Адеон покачал головой.
— Двое ребятишек, одна тощая женщина, которая выглядит так, словно она на тридцать шестом месяце беременности, и два гиптеля. Гоблинов не видно. Похоже, эта паршивая деревня больше одного бандита прокормить не в состоянии. Да и тому достанутся лишь огрызки кукурузных початков.
Гиптелями называли животных, испокон века живших на D-Камбре. Сельские жители разводили их, как своих любимцев, для охраны и в качестве едва ли не единственного источника питания — их белое мясо по вкусу напоминало свинину. Первые поселенцы завезли сюда цыплят, но те почти сразу же стали лакомой добычей маленьких змееподобных хищников, носивших название стобор.
Хофзейгер заметил мужчину, который глядел на него из хижины, но тут же спрятался обратно.
— Они знают, что мы здесь. Скажи остальным, пусть идут сюда. Окружим деревню со всех сторон и прочешем. А мы с тобой, Адеон, попытаемся вытряхнуть что-нибудь из тех, кто играет с нами в прятки.
— Если они захотят с нами разговаривать, — пробормотал Адеон.
Пятнадцать минут спустя взвод прошелся по деревне, не обнаружив никого, кроме двадцати шести испуганных крестьян: дети, женщины, старики. Это должно было насторожить опытного солдата, но Хофзейгер, увы, таковым не был. Все три кома обрушили на него поток вопросов. Начальство желало знать, что происходит, не обнаружили ли они чего-нибудь. Если да, то что, где и все такое прочее. Не обращая внимания на истерическое жужжание комов, Хофзейгер приступил к допросу одного из жителей, держа его на мушке своего пистолета. Первым делом он спросил, как того зовут.
— Эйчир, — с явной неохотой ответил крестьянин.
— А деревня как называется?
— Никак. Мы называем ее просто деревня.
— Они вроде как космополиты, — вставил один из операторов.
— Молчать! — приказал Хофзейгер. — В вашей местности есть бандиты?
— Бандиты? Не знаю, что вы имеете в виду.
— Вооруженные люди, которые отказываются повиноваться правительству, — пояснил Адеон.
— Других вооруженных людей, кроме вас, я не видел, — ответил Эйчир. — А повинуетесь вы правительству или нет, мне неизвестно.
— Врезать ему хорошенько разок, — не выдержал финф, — сразу сообразит, что сейчас не до шуток.
Хофзейгер бросил на него сердитый взгляд и снова принялся за крестьянина. Вокруг них уже собралась небольшая кучка деревенских, настороженно прислушивающихся и приглядывающихся к происходящему.
— Ты уверен, что поблизости нет бандитов?
Эйчир поджал губы, устремил взор вдаль и кивнул.
— Он лжет, — сказала женщина лет тридцати с небольшим.
Вид у нее был не такой измочаленный, как у остальных, а одежда почище и даже кое-где заштопанная.
— Кто ты?
— Меня зовут Балча.
— Ты видела бандитов?
— Конечно. Мы все их видели. Но он… — она кивнула на Эйчира, — и остальные слишком напуганы, вот и молчат.
— Почему? Мы защитим вас от них.
— И ночью тоже? — с иронией спросил Эйчир. — Вы останетесь здесь и будете следить, чтобы они не сожгли мою хижину… и меня вместе с ней?
— Ты трус, Эйчир, — презрительно бросила Балча. — Нужно доверять правительству.
Эйчир фыркнул.
— Куда ушли бандиты? — спросил Хофзейгер.
— Вот по той тропе, — она указала в дальний конец деревни, — и дальше вверх, к нагорью. По крайней мере, так я слышала. И раскинули лагерь недалеко отсюда.
— Лагерь?
— Да, сэр.
— Можешь отвести нас туда? — Балча заколебалась. — Я заплачу тебе.
— Нет. Я не возьму денег. Но если я отведу вас, вы убьете их? Всех до одного? Только тогда мы будем в безопасности.
— Мы убьем только тех, кто окажет сопротивление, — ответил Хофзейгер. — А остальных арестуем и отвезем в город, где их будут судить.
— И они больше не вернутся в нашу деревню?
— Нет, — твердо пообещал Хофзейгер.
— Тогда идите за мной. Отсюда часа… два или, может, три ходу.
— Подожди, Балча, — остановил ее Хофзейгер. — Я должен связаться со своим начальством.
Спустя двадцать минут Балча, которая шла сразу за ведущим, остановилась у развилки тропы. Чувствовалось, что ею овладели сомнения.
— Туда, — наконец не слишком уверенно показала она.
— Прекрасно, — пробормотал кто-то. — Подумаешь, сделаем небольшой крюк впустую…
Через несколько минут Балча остановилась рядом с двухметровым холмиком, слепленным из грязи здешними муравьями. Она постояла, недоуменно глядя на него, и повернулась к альту Хофзейгеру, идущему сразу за ней с Адеоном и тремя ком-операторами.
— По-моему, я ошиблась. Позвольте мне вернуться к развилке и посмотреть снова. И, если можно, пусть со мной для охраны пойдет один человек.
— Хабр, иди с ней, — приказал Хофзейгер и протянул руку, в которую догадливый оператор тут же вложил микрофон. — Боссу это понравится… Дельта-шесть, я Дельта-два…
Сразу за поворотом тропы Балча споткнулась и упала на колени. Ворча, Хабр опустился рядом и в ужасе уставился на рукоятку ножа, торчащего из его солнечного сплетения, сразу под бронежилетом. Лицо его мучительно исказилось от боли, взгляд погас, и он рухнул замертво. Женщина, назвавшаяся Балчей, вложила два пальца в рот и негромко свистнула.
Комсток Брайен, который прятался среди ветвей на высоте пяти метров над тропой, услышал свист и кивнул человеку с пластиковой коробкой в руках. Тот открыл крышку коробки и нажал на кнопку.
Еще утром, как только было замечено, что солдаты высаживаются из «грирсона», заброшенный муравейник разрыли и уложили внутрь разбитые бутылки, ржавые гвозди и другой режущий мусор, а сверху — два килограмма взрывчатки, используемой в горном деле и захваченной во время налета на С-Камбру несколькими месяцами раньше. Вставив во взрывчатку два радиоуправляемых детонатора, дыру заделали влажной глиной.
Взрыв разнес на куски альта Хофзейгера, ком-операторов, всех остальных командиров и шесть из двенадцати солдат. Половина оставшихся в живых оказались ранены и сейчас кричали или стонали от боли, а остальные с ужасом смотрели на залитые кровью тела.
Послышался крик Брайена. Из укрытий выскочили около тридцати 'раум и обрушили на уцелевших солдат град выстрелов из охотничьих ружей и пистолетов. В итоге признаки жизни подавали всего двое, корчась от боли и мяукая, словно раненые котята. Брайен прикончил одного, какая-то женщина — второго.
— Быстро! — приказал комсток. — Соберите оружие и вещи.
Одна из женщин перевернула на спину солдата, увидела, что это тоже женщина, что ее грудь все еще вздымается, и подняла свое допотопное ружье.
— Нет! — прошептала девушка-солдат. — Пожалуйста…
Выстрел безжалостно оборвал ее жизнь.
Один ком каким-то чудом уцелел во время взрыва. «Дельта-два, Дельта-два, я Дельта-шесть. Черт побери, что там у вас творится? Дельта-два, ответьте!»
— Прихватите и это тоже, — приказал Брайен. — Нам поможет, если мы будем слышать их болтовню.
Из-за поворота выбежала Балча.
— Молодец, — похвалил ее Брайен. Кивнув в ответ, она опустилась рядом с телом и принялась стаскивать с него обмундирование. — В деревне кто-нибудь согласился сотрудничать с этими гиптелями?
— Нет. Они знают, чем это им грозит.
Спустя несколько минут на тропе остались лишь двенадцать обнаженных тел.
Коуд Уильямс шагнул на землю из «кука» и медленно пошел по только что прорубленной в джунглях просеке к месту засады. Последние трупы уже уложили в специальные мешки. Сент Риверс, командир роты «Дельта», сидела на выкорчеванном дереве, обхватив голову руками. Встречая Уильямса, сент Ангара отдал честь.
— Бросьте, — отмахнулся Уильямс. — Сейчас не до церемоний.
— Простите, сэр. Я просто… задумался.
Уильямс кивнул, скользя взглядом по тропе.
— Как думаете, какие потери нанесли наши храбрые солдаты противнику, прежде чем погибли?