Но, все-таки, теперь у них был собственный, самый настоящий колдун. Ведун, который знает Слово. Даже одно — и то достаточно, чтобы его уважали…
— Эй, Нойдак, а ты еще какие Слова знаешь?
— Нойдак знает еще… — ведунчик начал загибать пальцы, но их явно не хватило, — много слов знает…
— А бурого ведьмедя Словом остановишь?
— Нойдак знает Слово Лесного Хозяина!
— А еще какого большого зверя?
— Нойдак знает Слово Большого Бивня, — сразу ответил Нойдак.
— А рыбье Слово?
— Рыбьего Слова Нойдак не знает, — ответил северянин, — а разве есть Рыбье Слово?
— Есть! Сам видывал!
— А ты его знаешь?
— Нет, откуда… — протянул Сухмат, — Разве кто Тайное Слово откроет?! Вот ты, например, мне Слово медвежье поведаешь?
— Да, Нойдак скажет тебе Слово… Какого хозяина слово тебе нужно? Лесного или Ледового?
— И ты, чего, так Слово Тайное и откроешь?
— Почему тайное? У нас все охотники эти слова знают… Только не у всех звери Слово слушают…
— У тебя слушали?
— У колдуна слушают, да у Главной матери, да у Самого Старого Охотника, да у Главного Охотника… А еще у того, Кто Убил Кита…
— Так среди твоих сородичей есть такие, которые китов ловят? — удивился молчавший до этой поры Рахта, — Ведь кит — очень большая рыба?
— Кит не рыба, а зверь, — сказал Нойдак, — и его не ловят, а убивают!
— Так говорится — рыба-кит!
— Кит не рыба, он дышит, — заспорил Нойдак, — и внутри у него не по рыбьи все устроено!
— А ты что, внутрь заглядывал?
— Нойдак заглядывал, когда кита разделывали…
Рахта изумленно смотрел на колдуна-недомерка. Маленький да слабенький, и вдруг — кита, как зайчонка… Впрочем, что и говорить, мурманы — народ странный. А Нойдак, еще и говорит, что он даже и мурман, он, мол, жил еще севернее…
— Может, у тебя в роду остальные охотники — великаны?
— У Нойдака родичи сильные, больше Нойдака, — ответил ведунок медленно, явно погружаясь в воспоминания, потом его взгляд скользнул по груде мышц Рахты, — но они не такие богатыри, как Рахта, — добавил Нойдак.
— А я? — спросил Сухмат, — Я как, сильнее твоих?
— И ты сильнее, и все богатыри сильнее…
— Надо из тебя, Нойдак, тоже богатыря сделать! — решил подшутить Сухмат.
— Нойдак хочет быть богатырем! — чуть ли не закричал ведунчик, — Расскажи, как стать богатырем! Нойдак все сделает!
— Ну, во первых, надо… — начал было новую проказу Сухмат.
— Умолкни, браток, — сказал Рахта твердо, — и больше так над Нойдаком не шутить!
— А раньше, небось, сам бы чего только не напридумывал? — засмеялся Сухмат.
— Так то раньше… А теперь он — мой друг!
— Так что, Нойдак не будет богатырем? — до северянина, наконец, дошло, что над ним просто собирались подшутить, — А Нойдак так хотел стать сильным… — добавил он как-то жалко и разочарованно.
— С медведем не вышло, так теперь с лешим прославиться хочешь? — спросил насмешливо Лешак.
Рахта только что, в присутствии многих богатырей и самого князя ласкового — а сегодня он был, действительно, вполне ласков с дружиной — прямо здесь, в Золотой палате, рассказал о намерении отправиться лешего изловить. Что хочет привезти чудо лесное князю в зверинец, что знает, куда ехать и как ловить, а в други с собой просит только побратима своего, Сухмата.
— Ты, Алеша, чего так разволновался? — спросил Добрыня насмешливо, — не нравится, что сродственничка твоего словить хотят да в клеть посадить?
— Чьего родственничка?
— А что, ведь правду говаривают, что бабка твоя с лешим в лесу спозналась? — сказал один из богатырей, Твердохлеб Длиннорукий.
— Это кто такое говорил? — Лешак весь раскраснелся от злости.
— А тогда сила твоя откель такая? — усмехнулся Добрыня беззлобно.
— А твоя? — Лешак же, в отличие от насмешников, принял все к сердцу.
— Моя, оно известное дело. — ответствовал богатырь, с превосходством глядя на Лешака, — Я и видом богатырь, как видно — так и сильно! А вот у тебя мослы-то куда как поменьше, а сил — почему-то полно. Вот и разумею я, что сила-то у тебя не человеческая! Может, и впрямь ты супесь какая?
Дело, кажется, шло к новой ссоре. Но князя в тот момент интересовало не порядком поднадоевшее соперничество двух лучших витязей, ему в этот раз было гораздо интересней послушать о звере лешем.
— Уймись, Алеша, и ты оставь его, Добрыня! — пресек ссору Владимир, — Не вас сейчас слушать пришли, а Рахту с Сухматом! Любы мне слова богатыря нашего малого. Слыхивал я, как когда-то, много лет назад, водились лешие в лесах наших в изобилии. И частенько ловили тех леших, и князьям в клети приводили, а то и просто по городам водили — на показ! Кто мне еще какую сказку про дела эти скажет?
— Вывелись лешие, это всяк знает, — изрек один из богатырей, совсем старик, имевший грозное прозвище Большой Топор, — я и сам никогда лешего не видывал, только дед мой сказывал, да мне рассказывал… Может, переловили всех леших в старые времена?
— А может, ведуны их извели, чтобы в лесу голову честным людям не морочили? — предположил другой богатырь, Козарин.
— Слыхивал я, что давным-давно леших в войске ставили, — продолжил пожилой дружинник.