— Ты точно не занималась этим раньше? — спросил он меня как-то, ткнув пальцем в распечатку.
— Нет.
— Ты отлично справляешься, — похвалил он. — Этот материал получился просто убойным. Мы сработаемся.
Мне хотелось спросить, в чем именно мы сработаемся, но я не решилась. Моя роль на канале по-прежнему загадка для меня. Похоже, меня пытаются приткнуть сразу везде, чтобы проверить, на что я способна. Все ребята в студии с интересом ждут, какую должность мне предложит Александра. От предположений они воздерживаются.
Например, как-то меня заслали в самый дальний офис здания, к некому мистеру Грэму, седому старцу, который предоставил мне материалы о войне и велел отобрать лучшее.
— Но я не слишком разбираюсь в танках и окопах, — призналась я.
— Правильно, потому что это не ваша епархия, леди, — усмехнулся старик. — Просто отберите, что может заинтересовать аудиторию.
Как я позднее узнала, мистер Грэм — такой же сотрудник канала, как и я: его должность неизвестна никому, кроме Александры.
— Он работал в Лондоне с Эдуардом Роско Марроу во время Второй мировой, — рассказал мне главный осветитель как-то во время ленча.
— Да это же было шестьдесят лет назад! Чем он может заниматься?
— Он что-то там подбирает для Александры. Точно не знаю. А ты что делаешь?
— Я тоже подбираю что-то для Александры, — пожала я плечами. — Но ты же не хочешь сказать, что и мистер Грэм не знает, чем именно он занимается?
— Если и правда не знает, то он ловко скрывает это на протяжении многих лет! — Парень весело рассмеялся.
— Он — продюсер исторической серии. Перелопатил кучу документации, — повернулся к нам мужчина средних лет. Подмигнув, он снова вернулся к своему ленчу.
Так я выяснила, что мистер Грэм занимается подборкой материала для документальных серий о Второй мировой войне, идущих на канале «ДБС». Кстати, они пользуются успехом…
Что касается истории со странным исчезновением, то еще в четверг была получена информация, что Лилиан Мартин действительно находится в Палм-Спрингс. Правда, ее видели урывками, и никто не знал, как с ней связаться или как долго она там пробудет. Вчера звонила Кейт Уэстон: по-прежнему ни слова от Спенсера. Я связалась с Ричи Бецлером, агентом Лилиан. Я хотела узнать, не в курсе ли он, когда его подопечная позвонит ему.
— Я ничего не знаю, — простонал Ричи. — Она в одном из этих своих дурных настроений.
— И какое именно у нее дурное настроение?
— Такое, в котором я вообще ни черта не могу понять!
— Что ж, если она позвонит, передайте ей, что Спенсера Хоза ищет его босс.
— Спенсер Хоз! Хотите сказать, что он с ней? Но вы же сами утверждали, что это не так!
— Но он действительно пропал. Я просто сложила два и два.
— А разве он не ваш парень?
— Похоже, уже нет.
Сейчас вечер пятницы, я сижу и пишу текст для последних новостей. Раздается звонок. Это Ричи Бенцлер.
— Лилиан взбесилась, когда я передал ей ваше послание!
— Да? И что она сказала?
— Она завопила, что если босс Спенсера хочет с ним поговорить, пусть свяжется с вами. Я пояснил, что вы не знаете, где он. Тогда она возмутилась: «Что она обо мне думает?» Я сказал, что не знаю, но вроде как вам Лилиан понравилась…
Вот черт! Значит, Спенсер не с ней. А ведь его нет уже с утра вторника. И за три дня ни одного звонка, даже на работу. И это при том, что завтра утром у него важная встреча.
Куда же он делся? Может ли он быть на Гавайях? И зачем? Чтобы позлить меня? Но работа! Это совсем не в стиле Спенсера.
Мне становится не по себе. Даже страшно.
— Так вы знаете, как с ней связаться?
— Нет. Она не сообщила, — печально вздыхает Ричи Бенцлер. — Она сказала, что хочет побыть одна.
Я звоню на квартиру Спенсера. Никто не отвечает, лента автоответчика забита сообщениями, поэтому я даже послание не могу оставить. Правда, у меня есть ключ, а в конторке внизу я даже вписана как частый гость, который может всегда остановиться у Спенсера.
Перезваниваю Кейт, чтобы рассказать о звонке Ричи Бенцлера.
— Господи, я не знаю, что и подумать! Уже три дня прошло! Стоит позвонить его родителям. — По тону, которым она произносит последнюю фразу, я понимаю, что это намек. Звонить должна я.