И вот теперь это «не волнуйся» обернулось для него полковничьими погонами и постом заместителя начальника одного из ведущих отделов ФСБ.
Аничкин давно смирился с тем, что его детская мечта стать отважным разведчиком никогда не сбудется. Более того, ему ни разу в жизни даже не довелось увидеть живого разведчика, хоть он уже больше десяти лет ежедневно с восьми утра до семи вечера, кроме выходных, находился в главном здании ФСБ на Лубянке.
Но Аничкин почти ни о чем не жалел. Можно было считать, что он вытянул счастливый билет: у него было все, о чем можно только мечтать. Хорошая работа, красивая жена, деньги, квартира, особняк на Николиной горе (тот самый!), еще каких-нибудь пять лет — и он получит генерала… Жалеть было не о чем.
Аничкин неторопливо шел по коридору и размышлял о том, за каким таким хреном он вдруг понадобился генералу Петрову. Задание от него было получено только позавчера, и ждать каких-то результатов еще рановато. Тем более если учесть некоторую щекотливость этого поручения. Петров тогда явился к Аничкину сам, в конце дня. Уже сам по себе этот факт заслуживал внимания.
— Садись, садись, — махнул он рукой в сторону Аничкина, когда тот, завидев появившегося в дверном проеме шефа, вытянулся в струнку.
— Ну что, как работа?
Володя конечно же понимал, что старик совершил длинное путешествие через все здание не за тем, чтобы поинтересоваться его достижениями. Тем не менее он начал подробно рассказывать о работе отдела:
— План «Лилия» практически закончен. Проект «Ромашка» на подходе, думаю, что в конце недели представлю вам отчет. Что касается «Незабудки», то я отослал материалы в НИИ «Пульсар».
Дело в том, что кабинет Аничкина не был оборудован специальной системой против подслушивающей аппаратуры — по чину не было положено, и на стенах, как и в коридорах здания, висели небольшие металлические таблички: «Ведение секретных переговоров запрещено!» Расшифровывать истинное значение «цветочных» названий разрешалось лишь в кабинете шефа.
— Хорошо, — остановил его Петров, — с этим все ясно. Кстати по поводу «Пульсара». Час назад мне звонил Савельев, директор института. Они испытывают некоторую нехватку материалов. Особенно «П-6». Просят дополнительные поставки.
Аничкин удивленно вскинул брови:
— Так ведь две недели назад…
Он хотел сказать, что две недели назад «Пульсар» получил крупную партию «материалов» — взрывчатки, детонаторов, капсюлей и тому подобного, но не успел. Генерал поднял ладонь в знак того, что все и сам прекрасно знает.
— Займись этим. Подключи кого-нибудь из нашего отдела. Можешь нескольких. Об исполнении доложишь через неделю. Вот список необходимых материалов.
На прощанье он выразительно посмотрел на Аничкина. Но тот и так все уже понял.
Первое время Володя никак не мог привыкнуть к тому, что в стенах этого здания распоряжения и приказы чаще отдавались не открытым текстом, а при помощи намеков, двусмысленностей и даже игры слов. Поэтому разговоры начальников с подчиненными здесь больше напоминали ребусы. А люди ценились не столько за деловые качества, сколько за умение разгадывать эти ребусы. Поначалу Аничкин не понимал, для чего нужны эти «мадридские тайны», но потом приноровился к такому способу общения и даже сам стал его частенько применять.
Вот и сейчас он сразу смекнул, что генерал Петров дает ему какое-то важное поручение. Важное, потому что иначе просто вызвал бы полковника в свой кабинет. Дальнейшие рассуждения Аничкина сделали бы честь самому Шерлоку Холмсу.
Итак, с какой целью Петров лично явился в кабинет Аничкина? Ответ напрашивался сам собой. Если в его кабинете секретные переговоры вести было можно, а у Аничкина нельзя, значит, то, о чем он хотел сообщить, не должно было составлять никакой тайны. Однако сам факт каких-либо поставок в закрытый НИИ «Пульсар», занимающийся разработкой новых видов оружия, не должен быть известен никому. Значит, Петров хотел приподнять перед кем-то завесу секретности. С какой целью? Вот это было самым главным. Разгадка здесь крылась в его будто бы невзначай брошенной фразе: «Подключи кого-нибудь из сотрудников отдела». Вот кому должно было стать известно об этих поставках. Это был известный трюк. Скорее всего, руководство начало сомневаться в ком-то из сотрудников и решило устроить проверку. С этим Аничкин уже не раз сталкивался: устраивается видимость какой-нибудь секретной операции, а потом, через другие каналы, проверяется утечка информации. Просто и надежно.