Икар
Сын аттического зодчего, изобретателя и убийцы Дедала. Убив от зависти своего племянника и ученика Пердикса, Дедал бежал из Афин на Крит ко двору царя Миноса, выстроил для тирана кносский лабиринт, создал проекты новых кораблей и прочего военного снаряжения; в конце концов решает бежать из-под защиты и от самовластья Миноса и мастерит крылья для себя и для сына; они вылетают из кносского дворца, направляясь за море. Но Икар от восторга поднимается все выше.
Соседство палящего Солнца крыльев скрепление — воск благовонный — огнем размягчило; воск, растопившись, потек, и голыми машет руками юноша, крыльев лишен, не может захватывать воздух. Приняты были уста, что отца призывали на помощь, морем лазурным… В горе отец — уже не отец! — повторяет: «Икар мой! Где ты, Икар? — говорит, — в каком я найду тебя крае?»… но перья увидел на водах; проклял искусство свое, погребенью сыновнее тело предал, и оный предел сохранил погребенного имя…
Итис
Сын мясника Терея и его жены Прокны, племянник Филомелы; калечит себе палец, сунув его во время сеанса в жужжащий вентилятор, которым Кипарис охлаждает лампы своего аппарата. Лопасти вентилятора тысячью капелек разбрызгивают кровь мальчика по проектору лилипута; дурной знак, говорит Прозерпина. И в самом деле, через год Итис становится жертвой трагедии.
Итис
Сын фракийского царя Терея и дочери афинского царя Прокны; племянник царевны Филомелы; догадывается о своей судьбе, слыша, как Прокна клянет его отца.
Пока она так говорила, Итис к матери льнул и ее надоумил, что может сделать она. Глядит та взором суровым и молвит: «Как ты похож на отца!» И уже не прибавив ни слова, черное дело вершит… Но лишь приблизился сын, едва обратился с приветом к матери, шею ее ручонками только нагнул он, стал лишь ее целовать и к ней по-ребячьи ласкаться, все же растрогалась мать…
Кеик
Главный герой мелодрамы, которую киномеханик Кипарис апрельским вечером показывает на стене бойни в Томах. Однако не в пример актрисе, сыгравшей роль Алкионы, роль Кеика не принесла удачи ее исполнителю. Неаполитанский актер Омеро Дафано покончил с собой, когда римский киноведческий журнал «Колоссео» раскритиковал его выступление в роли Кеика.
Кеик
Сын Эосфора, супруг Алкионы; царь Трахины; не внемля уговорам жены, отправляется в паломничество в Кларос; гибнет во время бури, его труп прибивает к берегам Трахины. Там его находит Алкиона и от горя бросается в море.
…Наконец пожалели их боги, и оба в птиц превратились они; меж ними такой же осталась, року покорна, любовь; у птиц не расторгся их прежний брачный союз: сочетают тела и детей производят. Зимней порою семь дней безмятежных сидит Алкиона на яйцах в гнезде, над волнами витающем моря. По морю путь безопасен тогда: сторожит свои ветры, не выпуская, Эол, предоставивши море внучатам…
Кианея
Жена ссыльного Назона; робкая, замкнутая красавица, дочь именитого сицилийского рода; в надежде на скорое помилование мужа пытается сохранить дом на Пьяцца-дель-Моро. Тщетно. Усадьба приходит в упадок. Фонтаны иссякают, опадая в свои бассейны. Зеркальная гладь водоемов покрывается иглами пиний и листьями. Уже на втором году Назоновой ссылки Кианея перебирается из неукротимого распада в темный, покойный плюшево-бархатный этаж на виа Анастазио, а в письмах на Черное море рассказывает о жизни дома, окна которого давно заколочены.
Кианея
Сицилийская нимфа вод; заступает дорогу владыке царства мертвых и пытается помешать ему похитить Прозерпину; бог в гневе бросает в источник свой скипетр, разверзает землю и уходит с похищенной в царство теней.
…А Кианея, скорбя, что похищена дева, что этим попрано право ее, с тех пор безутешную рану носит в безмолвной душе и вся истекает слезами. В воды, которых была божеством лишь недавно великим, вся переходит сама…
Кипарис
Лилипут-киномеханик с Кавказа, который не только показывает фильмы в черноморских деревнях, но и продает турецкий мед и квасцы и заставляет оленя плясать на задних ногах под звуки марша. Кипарис любит свою публику. Когда проектор после бесконечных приготовлений увеличивает до огромных размеров лицо какого-нибудь героя и пустая белая стена превращается в окно, распахнутое в джунгли и пустыни, лилипут, укрытый в темноте, разглядывает озаренные голубым отсветом лица зрителей. В их мимике он словно бы узнает всю мощь и несбыточность своих собственных мечтаний. Иногда во время сеанса он засыпает и грезит о деревьях — кедрах, тополях, кипарисах, грезит о том, что его кожа покрывается мхом. И вот уже лопаются ногти, и кривые его ноги пускают корни, все глубже, глубже привязывают его к месту. Надежным щитом откладываются вокруг сердца кольца лет. Он растет.
Кипарис
Прекрасный юноша с острова Кеос; любимец Аполлона, бога поэтического искусства, музыки, пророчества и врачевания. Нечаянно убивает его ручного оленя.
Знойный был день и полуденный час; от горячего солнца гнутые грозно клешни раскалились прибрежного Рака, раз, притомившись, лег на лужайку со свежей травою чудный олень и в древесной тени наслаждался прохладой. Неосторожно в тот миг Кипарис проколол его острым дротом; видя, что тот умирает от раны жестокой, сам умереть порешил… И в дар он последний молит у Вышних — чтоб мог проплакать он целую вечность… начали членыего становиться зелеными; вскоре волосы, вкруг белоснежного лба ниспадавшие прежде, начали прямо торчать и, сделавшись жесткими, стали в звездное небо смотреть своею вершиною тонкой. И застонал опечаленный бог. «Ты, оплаканный нами, будешь оплакивать всех и пребудешь с печальными!» — молвил.
Котта
Котта — один из многих: в годы правления Августа все больше подданных и граждан Рима покидают метрополию, чтобы скрыться от машины власти, от вездесущей слежки, от лесов знамен и нудной долбежки патриотических лозунгов; иные бегут от солдатчины, а то и попросту от скуки, ведь жизнь граждан насквозь регламентирована — вплоть до смехотворнейших обязанностей. Вдали от симметрии урегулированного существования они где-нибудь на одичавших окраинах Империи ищут жизни без надзора. На жаргоне правительственных газет и в полицейских бумагах такого рода путешественники именуются государственными беглецами.
Котта Максим Мессалин
Младший сын оратора Валерия Мессалы Корвина; поэт и оратор, друг Овидия; неоднократно упоминаем историками Плинием и Тацитом — к примеру, он выступал в сенате в поддержку Тиберия и впоследствии, когда ему предъявили обвинение в оскорблении величества, был взят под защиту самим Императором. Умер, предположительно, от отравленного лекарства. Шесть писем Овидия с Черного моря («Письма с Понта») адресованы ему.
Пусть пожеланья добра, которые я посылаю, Котта, дойдя до тебя, вправду добро принесут… Так для чего я пишу? Ни мне, ни тебе непонятно, вместе с тобою ищу смысла в посланье моем. «Что ни поэт — то безумец», — твердит народ не напрасно. Разве сам не служу лучшим примером тому?.. Я, не жалея сил, сею в бесплодный песок… Что уповал я на вас, за это, друзья, извините: грешен пред вами впредь этим не будет Назон…
Ликаон
Канатчик в Томах; сдает Котте неотапливаемую, увешанную яркими гобеленами мансарду в своем доме; временами прибегает к услугам поденщицы Эхо; спит среди мотовил и канатных воротов в углу мастерской и даже в морозы ходит босой; вместе со скомканными денежными купюрами, серебряными приборами из почерневшего серебра и армейским пистолетом хранит в сейфе каменно-серую, изъеденную молью волчью шкуру.