елание и непреклонность девушки раздробили их в мелкую щепу. Подняв целый фонтан пыли, вырыв глубокую канаву и раскидав зелень травы на несколько сотен шагов вокруг, Фиалка рухнула на мягкую землю. За её спиной с сухим треском падали сломленные стволы дубов. Стряхнув щепки и вытерев грязь с лица, девушка поднялась на ноги и огляделась. Впереди, в нескольких десятков шагов, покачиваясь на тонкой хрустальной ножке, рос лазурный цветок. Луч солнца, пробившись сквозь купол листвы, упал на его голубые лепестки, и они засияли, словно сапфиры. Энни хотела обладать этим сокровищем. Она жаждала ощутить мягкость и прохладу его лепестков в руках, вдохнуть головокружительный аромат созидания, и эта жажда полностью поглотила её юную душу. Не в силах совладать с желанием, Фиалка сделала шаг вперед, но изумрудная трава, что моментально покрыла вырытую падением канаву, оплела ноги девушки, намертво приковав её к земле. - Вы! - прошипела Энни, чувствуя, как ярость, обида и множество новых, ранее неведанных ей эмоций, огненным вихрем рвутся у неё из груди. - Вы не остановите меня! Она яростно дернула ногой, ощущая, как лопаются хрупкие тельца изумрудных трав - на на смену каждого погибшего листа вырастал десяток новых, все выше и выше оплетая разъяренную девушку. Талия уже была стянута плотным зеленым ковром. Фиалка взвыла от злости и бессилия, продолжая бороться с живым препятствием. Её глаза были прикованы к вершине холма, к лазурному цветку, который искрился и дразнил глаз игрой солнечных зайчиков в каплях утренней росы. Силуэт возник с противоположной стороны холма. Черный, как пустота, он медленно приближался к цветку, и девушка с ужасом поняла, что эта тень желает отобрать у неё вожделенный цветок. - Нет! - взвизгнула она, и визг этот пламенным бичом хлестнул по склону холма, выжигая тонкую извилистую полосу в изумрудном ковре. Пламенная ярость, смешанная с отчаяньем, окутала руки девушки всепожирающим огнем. Она принялась рвать травяные путы, которые звонко трескались от прикосновения злого пламени и опадали багровым пеплом на землю. Несколько мгновений понадобилось Фиалке, чтобы освободиться и броситься вперед. Пламя ярости перекинулась с рук на траву и стало быстро распространяться по холму, ничто не щадя на своём пути. Но Энни было все равно: она была свободна. Стремительными скачками она мчалась вверх, туда, где мрачная тень склонилась над её сокровищем. - Остановись, Энни, - отчаянно знакомый голос раздался за спиной девушки. - Проснись, Энни. Фиалка вздрогнула, на мгновение замедляя свой бег, и обернулась. Яростный свет больно ударил по глазам, заливая все вокруг нестерпимо яркой белизной. Но прежде чем весь мир утонул в ослепительной яркости, Энни увидела другой силуэт, тот, который она уже и не думала когда-нибудь снова увидеть. - Проснись, Энни, - в который раз повторил Гуппер, обеспокоенно тряся девушку за плечи. Фиалка приоткрыла глаза, но тут же зажмурилась из-за яркого и жестокого солнца. - Что? Что случилось? - промямлила она плохо слушающимся языком. - Тьфу, ты, - обиженно пробормотал Гуппер, выпуская барахтающуюся девушку. - Просыпайся! Мы скоро выходим. Паренек встал и ушел, оставив Энни сонно моргать глазами. Все тело ныло, словно после побоев отца. Болели даже веки, чего никогда раньше не случалось. Девушка не чувствовала себя отдохнувшей, скорее, еще более усталой. Яркие образы сна стремительно таяли в её голове, оставляя только пустоту и эхо злости. Когда глаза привыкли к яркости нового дня, Фиалка увидела, что все уже давно на ногах. Мартин вместе с Гарри что-то перекладывали из одних походных мешков в другие, Гуппер колдовал над маленьким походным котелком Полдона. Самого эльфа не было видно, как не было видно и Фола. - А ты крепко спишь, маленькая смертная, - раздался звонкий голос Мины. Фиалка вздрогнула от неожиданности и повернулась к дикарке. Ослепительная красота изменившейся девчушки вновь поразила её, лишив дара речи. Энни кивнула и поспешно отвела глаза. Вовсе не восхищение заставляло слова проваливаться обратно в глотку девушки. Другие, темные, горькие чувства, еще не понятные для Энни, завязывали язык узлом. - Я вижу тебя насквозь, маленькая смертная, - не отставала Мина. Её голос звучал неожиданно серьезно. - Что? - спросила Фиалка, принявшись расчесывать свалявшиеся волосы пятерней. - Может быть, ты сама еще не осознаешь своих чувств и стремлений, - дикарка присела рядом с девушкой, вытянув стройные ноги, - но для меня они очевидны. Не стоит нам воевать из-за мужчин. Она умолкла на мгновение и добавила, вновь весело рассмеявшись: - У тебя нет шансов. Энни вспыхнула, словно алый цветок, и хотела было что-то возразить, но Мина ловко вскочила и грациозно убежала к страннику, оставив девушку гадать о смысле сказанного. Странный сон и непонятные разговоры о соперничестве окончательно испортили Фиалке настроение. Что нашло на эту внезапно выросшую дикарку? Почему она все время вьется вокруг Мартина? Почему Мартин позволяет ей это? Сотня вопросов крутилась в голове девушки, но озвучивать их она не спешила. Собрав волосы в узел и кое-как вытерев перепачканное лицо засаленным подолом, она присоединилась к Гупперу возле костра. Парень смерил её мрачным взглядом, но подвинулся, уступая место у котелка. - Давно все проснулись? - спросила девушка, пробуя варево на вкус. Гуппер пожал плечами. - Нет, не особо, - он посмотрел наверх, где вовсю разгорался новый день. - Когда я проснулся, солнце уже было высоко. - А где Фол? И Полдон? - Эльф ушёл на разведку. Наверное, - парень уныло проследил за тем, как проворно снуёт туда-сюда ложка с похлёбкой. - А кентавр ягоды собирает. Или ещё чего. От удивления Фиалка чуть не подавилась. - Фол? - переспросила она, откашлявшись. - Он же слепой почти! Он заблудится! Гуппер безразлично пожал плечами. - Мартин его попросил. Девушка резко поднялась, сунула ложку Гуппу в руки и решительным шагом направилась к страннику. Мартин устало тер глаза и слушал витиеватую речь артиста. - Если верить нашему светлоликому проводнику, то уже к следующему закату мы предстанем перед вратами подземного царства! - вещал Гарри, сотрясая мощным голосом далекие верхушки деревьев. Мина, которая почти лежала на страннике, внезапно звонко рассмеялась и скатилась на землю. - Ты находишь слова мои смешными? - артист удивленно воззрился на корчащуюся от смеха дикарку. - Или же тебя смешит наше доверие к длинноухому заклинателю? Мина продолжала хохотать и кататься по холодной земле, игнорируя любые попытки Гарри добиться хоть какого-то ответа. Фиалка, замершая в нескольких шагах от разыгравшейся сцены, потеряла весь запал решительности. Усталый вид Мартина, грохочущий бас артиста и серебряный смех дикарки ошеломили её. - Мартин, - тихо позвала она странника, но её голос утонул в царящем на поляне галдеже. Вновь девушка почувствовала, как в груди закипает злоба и раздражение. - Мартин! Звонкий крик Энни заставил всех вздрогнуть. Даже дикарка прекратила смеяться и уставилась на девушку. - Что случилось, Энни? - странник, казалось, был рад наступившей тишине. Девушке даже стало немного жаль его, но злость и возмущение были сильнее. - Почему ты отправил Фола в лес? Мартин удивленно переглянулся с артистом и ответил: - Он сам спросил, чем может помочь. Вот я и предложил ему поискать что-нибудь съестное в округе. Наши запасы на исходе. - Он же слепой! - Энни уже не говорила, а кричала. - Он же не видит почти ничего! Он потеряется! Мина вновь залилась звонким хохотом, чем вызвала еще большее негодование у Фиалки. - Мина, прекрати! - грозно скомандовал странник, и дикарка послушно умолкла. - Не волнуйся Энни, - продолжил он. - Он дитя леса, и далеко не беспомощный. Ты же сама сказала, что он спас вас. Не беспокойся за него. - Вы! - прошипела Фиалка, зло топнула ногой и, резко развернувшись, зашагала в сторону леса. Мартин что-то говорил ей след, ему вторил обеспокоенный гул артиста, но в ушах девочки стучала разгоряченная кровь, а туман ярости застилал взор. Она просто перешла на бег и проворно скрылась среди деревьев. Днем лес выглядел совершенно иначе. Не было той давящей мрачности, тех страшных теней и пугающих шорохов. Ветки больше не казались костлявыми руками со скрюченными пальцами. Редкие желтые листы, что еще остались на кронах деревьев, придавали пробивающимся лучам слабеющего солнца теплый, золотистый оттенок. Весело щебетали птицы, где-то под ковром пожухлой травы шуршали грызуны. Эта природная музыка и естественная красота осени немного успокоили Фиалку. Она некоторое время продолжала бежать, не особо задумываясь, куда и зачем, но вскоре перешла на спокойный шаг, а затем и вовсе остановилась. «Какая же я дура!» - пронеслось у неё в голове. - «Куда я побежала?! Даже не спросила, где искать Фола». Девушка неуверенно огляделась, но вокруг были только деревья да кочки, поросшие желтой травой. Красота леса сразу перестала быть умиротворяющей. Что-то пугающее было в этих ярких лучах, пробивающихся сквозь хитросплетение веток над головой, в этих белесых стволах деревьев, в этом непрекращающемся шуршании под ногами и злорадном хохоте птиц. Энни была одна одинешенька в этом незнакомом лесу, черт зн