- Я могу, - вялый голос девушки утонул в окружающем грохоте и вое.
Полдон разразился приглушенной эльфийской тирадой, подхватил девушку на руки и помчался вперед.
В лицо Энни ударил встречный ветер, разметав морок и остановив вращающийся мир.
- Отпусти меня! - она вновь попыталась возмутиться, но эльф либо не слышал её, либо проигнорировал.
Остаток поля пронесся мимо девушки, словно табун лошадей на полном скаку, и вскоре тенистые кроны могучих дубов склонились над её головой.
Полдон замедлил бег и, завернув за неохватный ствол могучего древа, положил Энни в хитросплетение корней на мягкий ковёр из пурпурного мха.
Девушке показалось, что она погружается в мягкое облако, такое пушистое и прохладное, полное маленьких капель не пролившегося дождя.
- Прорвались? - услышала она далекий голос, наверное, принадлежавший Мартину.
- Если бы нас заметили, то уже бы схватили, - ответил Полдон. - Нам повезло, что хранителям рощи есть чем заняться.
Энни медленно приподнялась на своём ложе и огляделась. Странник с эльфом стояли чуть поодаль, выглядывая из-за дерева. Рядом у могучих корней распластался Гуппер, весь взмокший. Его грудь судорожно вздымалась и опускалась, словно он хотел выдышать весь доступный воздух.
Гарри стоял, вытянувшись во весь свой исполинский рост, задрав голову и воздев руки к далёким кронам.
- Ну разве не удивителен мир, друзья мои? - его голос прокатился по лесу, словно оползень, хотя было видно, что артист пытается говорить как можно тише.
- Заткнись! - внезапно скрипуче и жутко прошипел эльф. - Мы еще не в безопасности! Нужно быстрее добраться до моего жилища!
- Тогда идем, - тихо сказал Мартин. - Гарри, возьми Фиалку. Гуппер - вставай. Потом отдохнёшь.
Энни хотела возмутиться, сказать, что вполне справиться сама, но прежде чем эти мысли сформировались в слова, она уже взмыла в воздух, подхваченная широкой ладонью громогласного великана.
Мир вновь перевернулся перед глазами, отдавшись болью во всём уставшем теле. Мускулистое плечо после мягкого ложа из мха казалось острым камнем. При каждом шаге артиста у Фиалки выбивало дыхание и темнело в глазах, но она не жаловалась и не просила усадить поудобнее. Почти все её силы и мысли были устремлены на то, чтобы не потерять копьё и не выпустить из онемевших пальцев пучок отрезанных волос.
- Далеко еще? - спросил Гуппер, спустя какое-то время.
- Почти на месте, - отозвался эльф. - У меня дерево почти на самой опушке. Не люблю высокопарность и суетливость Киллелькарата.
Вновь наступило молчание, полное птичьего пения, шуршания листвы и напряженного пыхтения путников. Энни не знала, сколько они уже бегут по этому изменчивому, яркому, невообразимо прекрасному лесу, полному напевных звуков. Голова девушки уже не кружилась и мир не стремился утонуть в темноте её сознания. Даже к неровному ритму прыжков артиста она смогла приноровиться, хотя порой острое всё же плечо выбивало из неё дух.
Путники бежали по видимым лишь одному эльфу тропам, то и дело кружа между деревьев, ныряя в овраги и продираясь через кусты. Вокруг, на сколько могла судить девушка, простирались девственные леса без единого намёка на благоустройство.
Хотя что она могла разглядеть, болтаясь безвольным мешком на плече у Гарри? Лишь пёстрый ковёр мха, испещренный зеленью разнообразных трав, ветки деревьев, переплетённым подобно гигантским змеям. От тряски всё это смешивалось, плыло и размывалось, не позволяя ни насладиться видом, ни познать хоть маленькую капельку этого волшебного, чуждого Фиалке мира.
Внезапно всё закончилось. Артист остановился, дыша словно загнанная лошадь, и медленно опустил Энни на землю.
- Пришли, - облегченно выдохнул Полдон.
Девушка обернулась и замерла с раскрытым от удивления ртом. Перед ней, в центре обширной поляны, устеленной махровым одеялом мха и цветов, стоял исполинский гриб, или дерево, уж очень гриб напоминающее. Ножка этого «гриба» была настолько мощной и широкой, что понадобился бы десяток человек, чтобы обхватить её. В высоту ножка превышала даже три больших Дома тётушки Марты, поставленных один на другой. Там, в запредельной вышине, ствол ветвился, словно клубок змей, стремящихся расползтись во все стороны. Эта титаническая крона, накрывавшая поляну огромной шапкой, венчалась копьями крупных острых листьев изумрудного цвета.
Девушка судорожно вздохнула. Более странного, впечатляющего и уродливого дерева она в жизни не встречала.
- Что это? - спросил Мартин, опередив Энни на несколько мгновений.
- Dracaena draco, - пропел эльф, буквально светясь от гордости. - Идем внутрь.