— Ты так говоришь, будто сейчас это важно.
— Ну… — словно понимая, что разговор был немного абсурдным, Рена пожала плечами. — Тогда это имело значение, и ты действительно смутил меня. Я могу только предположить, что ты собираешься ещё больше смутить меня этим.
— Я смутил тебя? Ты кричала на меня и осуждала мою мужественность перед всеми в радиусе пятидесяти миль.
— Я была в белой рубашке, — воскликнула Рена. — Президент моей компании увидел, что я выгляжу так, словно только что приняла участие в конкурсе мокрых маек.
— М-м, — Микко издал небольшой стон и облизнул губы. — Я помню.
— Почему ты смотришь на меня так? — Рена сжала футболку, ещё больше натягивая её на груди.
Микко коротко рассмеялся.
— Потому что ты — моя жена, а я…
— Не смей заканчивать это предложение. Я не хочу слышать о том, как ты надеялся вытащить меня из мокрой одежды, и всё, что ты напридумывал позже.
— Я собирался сказать, что я твой муж. — Микко поцокал языком. — Какие грязные мысли.
Рена пыталась выглядеть серьёзной, но Микко заметил промелькнувшую во взгляде улыбку.
— Это бестолковый разговор. Разве мы не можем просто сказать всем, что позаботились о «деле»? Тогда я вернусь на работу и…
— Это обидно. Мы пробыли здесь всего несколько минут. — Микко сократил расстояние между ними, стараясь не быть слишком напористым. — По всему городу будут говорить о моей нехватке доблести. — Он ещё приблизился. — Или, возможно, все будут говорить о нашем прелестном долгом отсутствии.
Рена не отодвинулась. Это был хороший знак. Её дыхание участилось, словно она призывала Микко оказаться внутри неё.
— В любом случае, от сплетен в маленьком городке не скрыться.
«Из этой комнаты нет выхода».
Рена нервно сглотнула. Она делала всё, что могла, чтобы не находиться рядом с Микко. Когда он входил в комнату, она выходила. Когда он говорил, она старалась уйти. По её телу прокатились вспышки сексуального покалывания, внизу живота приятно ныло, и Рена знала почему. Гнев и презрение больше не работали.
Возможно, у Рены разыгралось воображение, но ей казалось, что Хэган начал возвышаться над ней ещё больше. Комната словно уменьшилась в размере, и волна головокружения накрыла Рену. Сильный мужской запах Микко охватил все её чувства, напоминая о том, как долго у неё не было сексуального партнёра.
Когда-то Рена пообещала себе, что ни с кем в городе у неё не будет секса. Это могло привести к осложнениям. Но сейчас её женское начало напомнило о себе, требуя уделить ему внимание. Она столько раз отказывала мужчинам. Кому-то из-за собственного нежелания, а кому-то просто по необходимости. Руки нервно подрагивали. Как начать? Что если она всё забыла? Или была недостаточно хороша в этом? Рена опустила глаза и сосредоточилась на своей обуви. Рука Микко скользнула по её руке вверх от запястья до локтя. Электричество пронеслось по телу Рены, нагревая во всех надлежащих местах.
— Хэган, — начала Рена, пытаясь придумать что бы такого сказать.
— Просто попробуй это, — прошептал Микко. — Если тебе не понравится, я остановлюсь. Обещаю.
Рена подняла голову, чтобы спросить: «попробовать что?», но слова не успели вылететь изо рта. Как только она раздвинула губы, Микко в нежном поцелуе прижался своими губами к её. Твердые, упругие губы отрывались от неё лишь настолько, чтобы Рена могла пить его горячее дыхание.
Она была благодарна, что рука Микко все ещё поддерживает её за локоть. В противном случае Рена упала бы на колени на жёсткий, металлический пол. Она старалась не показать слабость, которую вызывали в ней прикосновения Хэгана.
Прежде чем Рена осознала, что делает, она обнаружила себя целующей Микко в ответ. Мужчина проглотил мягкий стон, вырвавшийся из её горла, и углубил поцелуй, усилив объятия. Стало трудно сосредоточиться на чём-то, кроме его языка. Рена вцепилась в широкие плечи Хэгана, когда желание прикоснуться к нему стало невыносимым.
Крепкие мышцы напряглись под пальцами Рены, когда Микко потянулся к её бёдрам, пододвигая к себе так, чтобы их тела соприкасались. Безошибочно твёрдая длина его возбуждения прижалась к её животу. Рена ахнула, когда Микко перенёс свои поцелуи с её челюсти на шею. Мужчина застонал, покачиваясь у девичьей груди, держа Рену за талию.
Хлопок брюк был слишком тонкой преградой.