Но сказал то, чего именно ждал от него Богдан Юлианович:
"Да, кроме вас, здесь никто не справится... Радловский и Вакар о вас только и говорят. Просили передать, что с нетерпением ждут следующих сообщений, особенно от какого-то штабиста ".
"Штабиста, так и сказали? - Переспросил Павловский. - Шутники, ну и шутники... " - захохотал мелко.
"Что сказали, то и передаю, - обиделся Вовк. - Мое дело телячье, вы сами разбирайтесь".
"Теперь уже не телячья, парень, - посерьезнел Богдан Юлианович. - Теперь ты, прапорщик, завязанный в нашем узелке и должен меня слушаться ".
"Нет, Богдан Юлианович, - возразил Петр, - я к вам с паролем попал, а этот пароль от атамана Грунтенко получил. Перед ним и отчитываться".
" Но сам говорил: атаманам не светит, из-за границы никто им не поможет. Я так думаю: плохие их дела, к зиме еще погуляют лесами и перелесками, а затем их красные прищучат. Точно, прищучат, а ты, парень, мне бы здесь понадобился, я бы тебя еще раз в Париж мог бы запустить".
"Не успеете, Богдан Юлианович, - хотелось ответить Вовку. - Может, я еще к вам вернусь, когда покончим с Длугопольским, а может, и нет: не так уж и долго вам под Голосиевом сидеть осталось, вот только бы на шпиона из штаба округа выйти... "Обсуждая план дальнейших действий, Горожанин с Колесниковым предполагали, что Павловский попытается задержать Вовка у себя, однако решили: Петр нужнее на Полесье. После налета на Краснополье банда Длугопольского, правда, сидит более - менее тихо, однако в лесах на севере Волынской губернии из Тютюнников отрядов образована повстанческая армия, отдельные отряды которой бесчинствуют по лесным селам. Не исключено, что все эти банды попытаются объединиться - в такой ситуации следует изолировать Длугопольского, навести на него Бердичевский кавалерийский полк и уничтожить.
А Павловского киевские чекисты пока будут "раскручивать" без Вовка.
" В Париж я бы еще раз съездил, - ответил тогда Вовк Павловскому. - Понравилось мне там, магазины шикарные и девочки красивые крутятся. Там, если бы были деньги, можно пошиковать ".
"Будут деньги, - уверенно пообещал Богдан Юлианович. - Дела наши идут вверх, а за все надо платить, вот и заставим некоторых не скупиться ".
"Скоро журнал из-за границы придет, - сообщил Вовк, - варшавским каналом. Приказано распространить немедленно, использовав известных вам членов организации ".
"Ого, организации! - Выдал удивление Павловский. - Какой организации? Выдают желаемое за действительное, а если разобраться..."
"Вакар сказал, - перебил Вовк, - что статья, которую вы передали для "Нови", одобрена. Ее напечатают в первом номере. Просили, чтобы профессора, с которыми вы связаны, сообщили о реакции на журнал и на статью немедленно".
"Болтун этот Вакар. Пустозвон и болтун. Когда-то мы таких, как он, к секретной работе и на пушечный выстрел не подпускали. Однако на безрыбье и рак рыба ".
Вовк в душе согласился с мнением Павловского о Вакаре, однако счел возможным возразить:
"Насколько я понял, и вы, и я работаем на эту организацию. Зачем же порицать ее? Все же какой-то шанс если и не свалить красных, то хотя бы навредить им ".
Павловский посмотрел на Вовка внимательно и сказал серьезно - Петр понял, что Богдан Юлианович впервые был с ним предельно откровенен:
"Вот ради этого и живу на свете!"
Теперь, сидя на телеге, Петр вдруг подумал: а для чего он живет? Собственно, мог бы ответить сразу, ни на йоту не промахнувшись против совести: ради победы мировой революции. Чтобы увидеть, как объединились пролетарии всех стран. Если же не доживет до этого светлого будущего, то хоть приблизит его. И в случае необходимости умереть за великое пролетарское дело. Конечно, никому не хочется умирать. Вот как хорошо на свете: белые облака застыли на синем небе, пыль поднимается за телегой, звенит где-то в вышине жаворонок и пахнет спелой рожью. Жизнь удивительная и замечательная, и каждый настоящий человек потому и называется настоящим, что обязанности и убеждения, то есть свою человеческую честь, и ставит эту честь превыше всего.
Дорога повернула в лес, они проехали версту опушкой, и за поворотом открылись первые дома Высокой Печи.
- Слава богу, добрались. - Извозчик снял фуражку и перекрестился широко и облегченно.
- Шалят на дорогах? - Спросил Волк.
- Давно не слышно, но все могло произойти.
- Что с тебя возьмешь? Мешок с зерном?
- А лошади?- Возразил извозчик. - Мерин, видишь, исправен, а лошади сейчас в цене.