- У вас - нет.
- Не все равно, сегодня передам их Павловскому, потом все равно прилипнут к вашим холеным рукам. А знаете, за что деньги и откуда? За военную информацию, Варвара Владимировна. И получены они за рубежом, то есть за обычный шпионаж. И мне бы хотелось знать, как мирится с этим ваша изысканная дворянская совесть?
Виноградова подняла на Павлюка глаза, полные презрения. Как объяснить этому быдлу, что она не изменяет России, а защищает ее? И берет деньги только потому, что нет других средств к существованию? Что она с огромным удовольствием отказалась бы от подачек Павловского и работала бесплатно, только ради идеи, ради многострадальной России и ее измученного и обманутого народа?
Однако вряд ли этот самоуверенный и ограниченный тип поймет ее...
Но Павлюк понял, какие именно чувства переполняют Виноградову, однако ему было плевать на них - нагло улыбнулся и вышел, вовсю хлопнув дверью.
И тут же забыл о Виноградовой. Как забывал обо всем, что приносило неприятности. Зачем самому себе плевать в душу - для этого и так найдется столько желающих! Богдан Юлианович действительно болел и лежал в постели осунувшийся. Женщина, которая ходила за ним, сообщила, что старик жалуется на сильную боль в желудке и уже давно не встает. Но, увидев Михаила, Павловский оживился, сел, опершись на подушки, и начал расспрашивать о поездке. Бережно посчитал привезенные Павлюком деньги, спрятал под подушку и только после этого сказал так, будто речь шла о пустяках:
- Мои дела, Михаил, плохие, пожалуй, я скоро умру. - Увидев отрицающий Павлюкову жест, добавил с нажимом: - Слушай и не перебивай. Итак, готовиться к худшему. В случае моей смерти обязанности по организации связи с Центром действия и польской контрразведкой примет Варвара Владимировна. Знаю, у тебя с ней отношения не очень хорошие, и, вообще, лучше было бы найти мужчину, но кого? Ты не согласишься, и для чего тебе? Денег у тебя не меньше, чем у меня, даже больше, к тому же - воля. Фигаро здесь, Фигаро там... Я бы и сам с удовольствием поменялся с тобой. Короче, лучшей кандидатуры, чем Виноградова, нет. Передашь в Париже и Варшаве: все контакты через нее, подпольное прозвище ее - "Соломон". Ясно?
- Рано хороните себя, Богдану Юлианович. И я абсолютно уверен...
- Не выкарабкаюсь я, Миша... - Павловский закашлялся. - А дела хочу оставить в ажуре. Варвара знает все ходы и выходы, держит связь с Чебаковым, а теперь я передам ей и Яковлева. А через Яковлева... - Богдан Юлианович запнулся, и Павлюк понял, что именно он имеет в виду, и добавил уверенно:
- Информация для "двуйки"!
- Догадливый ты, Михаил... - Нехорошо прищурился Богдан Юлианович.
- Такой уж уродился.
- Учти, этого человека знают только Яковлев и я. Теперь знает и Варвара. Тебе - не надо.
- Возможно, не надо... - Павлюк все же немного обиделся. Хотел сказать, что он рискует больше, и стоит чекистам взять его на границе... Однако сам испугался этой мысли и только махнул рукой.
- Не надо, Михаил, - сказал Павловский примирительно: понял, о чем думает Павлюк. - Теперь не до собственных амбиций. Делаем общее дело, по лезвию все вместе ходим, поэтому прошу тебя не ссориться с Варварой.
- Не буду, - пообещал Павлюк. - Мое дело маленькое: получил, передал...
- Не такое уж оно и маленькое: получил, передал - это точно. А сам ты не информируешь Радловского? Он тебя ни о чем не расспрашивает?
Павлюк покраснел, но едва заметно. Действительно, сколько раз у них с поручиком Радловским шла речь о степени достоверности информации Богдана Юлиановича. Поручик даже давал ему задание проверять некоторые данные.
- Ничего... - отмахнулся.
- В нашей работе все имеет значение, - не согласился Богдан Юлианович, - даже мелочи. Короче, побудешь в Киеве еще неделю. За это время Варвара получит у Яковлева данные, передашь их посланцу... - Павловский снова покашлял, в изнеможении закрыл глаза и подумал: вот и он на грани жизни и смерти, когда все мирское должно было казаться мелким и малосуетливым, все же лицемерит с самим собой и с этим простоватым и не очень проницательным Михаилом Павлюком. Для чего ты сказал: ждать послов? Какие послы? Самозванцы, высокопарно называют себя послами России. Бывшие министры Сазонов, Маклаков, графы Бенкендорф и Извольский. И генерал Гурко, который держит непосредственную связь между этой так называемой группой послов и французским генштабом. И Николай Вакар, который полученную от "Кати " шпионскую информацию передает генералу Гурко, и бесконечные письма из Парижа и Варшавы с упреками, что такой информации мало...