"Не надо, - чуть не заплакала, - не надо выносить из боя, и пусть сегодня этот бой будет последний, пусть покромсают красноармейские сабли бандитов - до конца! "
Подумав так, Фрося действительно поверила, что именно сегодня кавполка сокрушит бандитов, и на сердце у нее полегчало. Начала перебирать яблоки, потому что хотела сварить компот - она поставит его в погреб, а завтра или послезавтра, когда муж вернется с победой, она преподнесет ему полную кружку, холодного и сладкого, сладкого, чем на самом деле, потому что сладкое в жизни - из рук любимой.
Хлопнула калитка. Вернулся отец - шел тропой от калитки, видно, устал, потому шаркал каблуками, не шел, а плелся, и что-то ворчал себе под нос. Фрося выглянула из летней кухни, отец заметил ее, улыбнулся, остановился, снял фуражку и спросил:
- Одна?
- Сергей только отъехал.
- Куда?
- Видимо, бандитов ловить.
- Умный очень! - Неожиданно вырвалось у отца. - И они не дураки!
- Скажете такое... И на что тот атаман надеется? Идите сюда, папа, лучше вас борщом накормлю.
"Дурочка ты моя, - залюбовался дочерью Иван Иванович, - на таких, как твой отец, атаман и рассчитывает. Без них бы ему давно конец..."
Сел на подсунутый дочерью стул, почувствовал, как вкусно пахнет борщ, и подумал: жизнь все же не такая уж и плохая, как представлялось утром, когда прибежал на базар Шмель - без фуражки, запыхавшийся. У Ивана Ивановича аж сердце екнуло - неужели неудача? Отозвал в сторону, а Никита говорит:
" Тот красный командир, ведь, колдун, и пуля его не возьмет. А может, просто случай?.. Полсекунды не хватило, оступился я, что ли, но выбил он у меня из руки наган и слава богу, что сам промахнулся... А я через забор - и убежал..."
Иван Иванович только и помнит, что руки у него затряслись. Смотрел на Никиту, еще не веря, и спросил:
"Ты что, спятил?"
"Не спятил я, сударь, а так случилось. Есть неудача... "
Но Иван Иванович уже осознал, что проиграл. Точнее, не совсем проиграл - такое можно и пережить. Сказал, уставившись в Шмеля требовательно:
"Возвращайся десять червонцев!"
Однако тот улыбнулся пренебрежительно, и ответил также пренебрежительно:
"Не получится, уважаемый, задаток не возвращает. Я эти червонцы заработал честно, потому что еще бы мгновение - и получил бы красноармейскую пулю".
"Соглашение, какое было, - попытался еще раз Иван Иванович, зная: не видать ему своих червонцев, - соглашение было положить комполка, не так ли?"
"А я не возражаю, но вы, сударь, должны мне еще десять червонцев заплатить, так я их не требую, тратьтесь на что-то другое... А теперь спрячь меня где-то на день - два, потому что, возможно, меня в Бердичеве уже ищут, тот красный командир, вероятно, запомнил, а в милицию или ГПУ попадать не хочется, у них там разговор один - к стенке. А если допрашивать, вдруг могу и ляпнуть, что-то: кто, например, напутствовал меня и послал на подвиг... "
"Свинья ты, Шмель, - не выдержал и плюнул Иван Иванович. - Вонючая свинья, вот кто ты, и я буду жаловаться... "
" Кому?" - Удивился Шмель.
" Атаману твоему, Длугопольскому ".
Никита вплоть зашелся от хохота.
" А у тебя приступ, старый дурак? - Так и сказал - бесстыдно. - Я у того атамана Длугопольского в первых помощниках хожу, а ты кто такой?"
" Хорошо, - сразу попятился Иван Иванович, - я тебя устрою у надежного человека, однако чтобы не видел твоей плохой рожы в городе, напал?"
"А мне теперь ваш еврейский Бердичев стал еще противнее, - сказал Никита. - И не сомневайтесь, сударь, десять червонцев - достаточная плата, чтобы я язык проглотил ".
Иван Иванович не мог прийти в себя: фактически уже праздновал победу, представлял, каким натурально - скорбным сделается у него лицо, когда Фрося сообщит о гибели мужа, как будет утешать дочь, как наденет новый черный костюм и даже пришпилит красный бант на похороны... И все - лохматому псу под хвост... И все надежды не оправдались... Не пришла спокойная жизнь с дочерью, и разговаривать с ней снова человеческим языком...
Из-за какого-то недотепы, зевака, болвана, который растерялся на секунду...
Боже, неужели ты отвернулся от покорного раба своего?
Однако, трезво рассудил Иван Иванович, и ты, старый дурак, в последнее время забыл о Всевышнем. Все в хлопотах и разъездах, совсем закрутило беспокойную жизнь, никак не выкроишь часок, чтобы пойти в церковь, помолиться, заказать молебен, поставить толстую свечу. Вот тебе и последствия...
И Тимченко дал клятву сегодня же, нет, лучше завтра, посетить собора и отмолить грехи...