Василий пристроился к толпе, шел за катафалком. Гроб везли медленно, и Мальцев мысленно сердито подгонял извозчика. Увидев, что Швайковский свернул с центральной аллеи, Мальцев, прячась за памятниками и деревьями, последовал за ним. Наконец заметил, Швайковский остановился перед белым мраморным склепом. Василий спрятался за могилой, присел, выглядывая из-за кустов. Швайковский воровато огляделся, вытащил что-то из внутреннего кармана пиджака и наклонился к решетке склепа. Он задержался всего несколько секунд, снова огляделся и направился обратно к центральной аллее.
У Мальцева не было времени на размышление. Что делать? Отправиться за Швайковским? Но тот наверняка пойдет к своей репертуарной коллегии и будет сидеть там до обеда. Может, стоит обыскать склеп, ведь Швайковский точно спрятал что-то в нем - Мальцев мог дать голову на отсечение, что обратно в карман Швайковский ничего не положил.
Вероятно, надо осмотреть склеп, решил, а этот Швайковский никуда не денется.
Вырезанные золотом буквы на белом мраморе гласили: " Генерал - майор Горлов Бонифаций Игоревич ", далее шли даты рождения и смерти, и какой-то текст, прославлял мужество и преданность генерала, и Мальцев читать не стал. Слава богу, умерла контра, дожил бы - поставили к стенке золотопогонника проклятого, вон какой памятник ему воздвигнут, и с того света плюет на трудовой народ, сам под отшлифованным мрамором лежит, вверху еще ангел прилеплен, а пролетариат в сырых подвалах ютится.
Мальцев цепким глазом осмотрел склеп. Швайковский наклонился, следовательно, положил что-то внизу, у решетки - Василий потрогал мраморные плиты, но ничего не нашел. Ощупал пальцами, попытался покачать - опять ничего. Но тайник должен быть здесь, потому что Швайковский наклонился лишь на несколько секунд, сразу выпрямился и ушел...
Неожиданно Василия глаз зацепился за едва заметную щель между мраморной плитой и чугунной решеткой. Потрогал плиту, она зашаталась, и Мальцев, отклонив ее, увидел конверт. Вытащил его осторожно, двумя пальцами. Конверт был заклеен, Мальцев посмотрел сквозь него на солнце, увидел внутри бумагу и металлические монеты. Поколебался немного - может, за этим конвертом сейчас придут и он упустит очередного контрика! - И все же спрятал конверт в карман. Решил: все равно за конвертом обязательно кто-то придет, ведь в нем деньги и документы. Если даже придут вскоре, к тому, как он снова положит пакет в тайник, никуда не денутся, появятся еще раз...
И Мальцев вернул к выходу с кладбища.
Здесь стояло несколько " Ванек ", и Мальцев решил потратиться на извозчика: приказал ехать на Елизаветинскую.
Горожанин выслушал несколько путаный рассказ и спокойно разорвал конверт, пояснив:
- Обычный, такой мы и у себя найдем...
Высыпал на стол несколько золотых пятерок, достал клочок бумаги, разгладил ладонью и прочитал вслух:
" С.П. Рад сообщить Вам, что наши друзья остались весьма довольны Вашими бумагами. Посылаю то, что получил персонально для Вас. Канал связи работает успешно, друзья просят удвоить усилия. Информация, в Вашем распоряжении, очень ценна, и наш друг Ш. теперь дважды в неделю будет забирать ее - по понедельникам и четвергам. Очень важно получить данные о дислокации пороховых погребов и складов взрывчатки. Надеюсь, что плата будет соответствовать содержанию информации. С уважением. Ваш Я. ".
- Восемь золотых пятерок, - подсчитал деньги Мальцев. - Не так уж и плохо. Я получаю...
- Намекаешь, что Советская власть недооценивает твои способности? - Спросил Горожанин. Извлек из стола конверт, ссыпал туда золото, положил записку и заклеил. - Бери, товарищ Мальцев, и езжай вместе с Осьмушкой на Байково кладбище. Дежурить до двадцати двух часов, тогда вас сменят. Шпиона взять живым, ясно?
- Возьмем, товарищ Горожанин, - пообещал Мальцев уверенно, - лишь бы появился!
34
Олег Данилович повернулся на бок, обнял Наталью за плечо, поцеловал в затылок.
- Не спишь?- Спросил он.
- Не сплю. А ты чего?
Олег Данилович нерешительно прошептал:
- Да...
- Говори уже.
- Не хотел, - честно признал Олег Данилович, - и придется.
Он прижался щекой к теплому Наталкиному плечу и рассказал о вызове в ГПУ, чай с Серафимой Владимировной и Бертой Абрамовной. Наталья помолчала, вздохнула и поинтересовалась:
- А почему же меня не расспрашивал? Я знаю об Алексее больше, чем они.
- Не решился.
- Вот, - неодобрительно сказала Наталья, - меня постеснялся.