- Со свиданием вас, Петр Власович, заждались вас хорошие люди, поговорить надо.
Председатель огляделся вокруг, сразу понял все, нахмурился и прохрипел:
- Вляпался, как мальчишка... А знал, что ты контра. Знал и вляпался, вот что обидно!
- Ты теперь, председатель, слова обидные забудь, - благодушно посоветовал Семен Калистратович. - Потому я и разозлиться могу, а зависишь ты, Петр Власович, от меня, и имею право тебя стрелять или миловать.- Стрелять, - уверенно сказал Брыль. - Это мы с вашим братом, кулачеством, церемонились, а ты не помилуешь.
- Все может случиться, - неопределенно сказал Семен Калистратович и велел казакам: - Давай, ребята, ведите его на площадь, а ты, Никита, айда со мной, пошуруем немного. Здесь еще один гад, опасный, тлем называется, так, может, и его удастся сломать...
- Сам ты гад ползучий, - с ненавистью выдавил из себя председатель. - Жаль, отыгрался ты, но ненадолго. Ну, напали на поселок, грабить, постреляли нас, побеснуетесь, а потом что? Опять в лес, по хуторам прятаться... А вместо нас новые люди придут, они разберутся, от них не спрячешься...
Семен Калистратович невольно оглянулся, словно тот новый красный председатель стоял за спиной, тревожно осмотрел глазами тусклые окны дома и попятился к саду. Действительно, чтобы никто не узнал, что именно он привел казаков к Брылю. Головиха, кажется, спит, ничего не услышала, и надо исчезать. Скользнул под яблонями к калитке, дождался, пока ребята вывели председателя со двора, хотел ударить кулаком в спину, и все же почему-то воздержался, только сказал:
- Смотрите, ребята, его, ибо крепок, стерва, и очень опасный!
- Ты меня и связанного боишься, - метнул на него взгляд председатель. - И мертвого будешь боятся, потому что я тебя и с того света достану! - Повернулся и поплутал посреди улицы.
Семен Калистратович только плюнул ему вслед, подумав зло:
"Давай, превозносил, с того света еще никто не возвращался, даже вести не подавал, а с новым председателем как-то справимся, хуже тебя в Краснополье не будет... "
Эта мысль успокоила и порадовала Семена Калистратовича - сказал Шмелю:
- Здесь за мостиком вторая хата слева. Активист их живет, и вредный - Иван Попелюх. Ты, Никита, сам возьми и веди на площадь. Потому что мне действительно негоже с вами показываться - люди увидят и донесут. Вы завтра за сто верст будете, ищи ветра в поле, а мне в Краснополье оставаться...
- А вы, вижу, испугались... - не удержался от ехидной улыбки Шмель.
- Не испуганный я, парень, а осторожный. И умудренный жизнью. Поживешь с мое!.. Никита только пренебрежительно хмыкнул и направился к мостику ловить какого-то тлю: и то дело, сказано - красный активист, а с красными у Шмеля был один разговор - пуля в сердце из винта или нагана. Хорошо помнит, как бежал через болото от котовцев, почти утонул, потом все же напоролся на засаду, положил двух, но и его достала пуля... Слава богу, пробило только плечо, удалось запутать следы в лесу, а потом отлежаться у знакомого на хуторе. Разве такое прощают?
На площади перед церковью атаман велел разложить большой костер. Ребята притащили дров из Поповой усадьбы - батюшка не возражал, наоборот, благословил ради богоугодного дела. Достали где-то несколько скамеек и стульев, атаман с Грунтенком расположились вблизи очага, смотрели, как сгоняют казаки людей на площадь. Теперь не скрывали - растеклись по улицам со стрельбой и шумом, почувствовали себя настоящими хозяевами.
В освещенный костром круг толкнули Брыля и еще нескольких активистов. Длугопольский измерил председателя затяжным взглядом, остался доволен и сказал:
- Развяжите ему руки и подайте стул. Садись председатель, в ногах правды нет, да и разговор у нас предполагается не такой уж и короткий.
- Разговор?- Удивился председатель, разминая отекшие руки. - Значит, поговорим по - дружески?
- Вот этого гарантировать не могу. Судить будем тебя, председатель, при народе судить, чтобы все узнали о твоих преступлениях.
- Вы суд? - Искренне удивился Брыль. - И по каким же законам будете судить?
- Свободная Украина будет тебя судить, - не без пафоса заявил атаман. - И законы наши суровые, но справедливые.
- Судьи кто?
- Судить тебя будет военный трибунал, председатель.
- Так сразу бы и говорили... - Брыль придвинул стул, уселся, положив ногу на ногу и всем своим видом демонстрируя пренебрежение. - Комедию, выходит, устроите? Зачем же тот трибунал, стреляйте сразу.