– Но у этого дара, конечно же, есть условие.
Аша взглянула на его белозубую ухмылку.
– Серпы-убийцы можно использовать только для исправления ошибок.
– Что?
Он продолжал улыбаться.
– Мы скоро увидимся с тобой еще раз, Аша, – произнес он и растворился в темноте.
Аша позвала его, но вокруг воцарилась тишина. Огонь в костре погас. Стены пещеры завертелись, навалились на нее, готовясь поглотить, и вдруг исчезли.
Аша осталась стоять в темноте, вцепившись в священные серпы; древние напевы гудели в ее голове, а сердце сжалось от нехорошего предчувствия.
«Что я наделала?»
Два клинка-убийцы выпали у нее из рук.
6
Перед самым рассветом Ашу разбудил аромат цветков апельсина.
Ночная прохлада не спешила покидать дворцовые стены. Закутавшись в шерстяное одеяло, Аша уселась на кровати и откинула прозрачный полог. В предрассветном сумраке все предметы в комнате казались синими. Она посмотрела на противоположную стену, увешанную от потолка до пола ровными рядами ее любимого оружия. В основном здесь были топоры и огромные ножи, среди которых затерялся охотничий кинжал. А внизу висела их деревянная замена – тренировочное оружие, с помощью которого она учила драться Сафиру. Серпов с черными клинками на стене не было. Аша закрыла глаза и выдохнула: просто сон.
Она вытянула перед собой забинтованную руку, сдвинула повязку и пошевелила обожженными пальцами. Они сгибались, хотя движение причиняло ей невыносимую боль, а это значит, она сможет орудовать топором, только когда заживет кожа.
Самое главное сейчас – как можно быстрее отыскать Кодзу. Она убьет дракона, и ей больше не придется ничего скрывать.
– Ответь на один вопрос, – вдруг тихо произнес знакомый голос.
Взгляд Аши метнулся к арочному окну: на подоконнике сидела тень.
– Почему у того дракона получилось обдать нас огнем?
С подоконника соскочила Сафира. Сейчас, когда они были одни, она могла смело смотреть Аше в глаза.
– Со времен Разрыва прошло пятьдесят лет, – продолжила она, – когда и древние напевы исчезли.
Полвека с тех пор, как драконы перестали изрыгать пламя. Кроме Кодзу, Первого Дракона, который сам являлся источником напевов. Чтобы спалить город, ему не нужны были ничьи голоса.
От тлеющих в камине углей Сафира зажгла свечу. Вместо ответа Аша решила увести разговор в сторону.
– Ты пробыла здесь всю ночь? – спросила она.
– Первой вопрос задала я, – ответила Сафира, снимая со стены тренировочные мечи. – Одевайся. Мы идем на крышу.
– Саф, давай не сегодня. Моя рука…
Аша подняла больную руку и вдруг поняла, что кто-то должен был снять с нее перчатку. Ее захлестнула паника. Кто бы это ни сделал, он видел бинты и то, что под ними!
– Думаешь, из-за того, что у тебя обожжена рука, Джарек будет обходиться с тобой мягче?
Аша взглянула на кузину. Сафира выдержала взгляд Искари. Пламя свечи плясало в ее глазах. Сафира может знать, что произошло: кто раздевал Ашу. Нужно выяснить у нее, кто точно знает о ее ожоге. Придется пойти с ней на крышу. А потом, когда она поймет, что ее секрет в безопасности, она выйдет на охоту.
Откинув одеяло, Аша встала голыми ногами на мраморный пол и поежилась. Пока кузина расстегивала пуговицы ее ночной рубашки, она не сводила с нее глаз. В такие моменты Аша радовалась, что давным-давно отпустила своих невольников. Рядом с ней они всегда тряслись от страха и от этого все делали в два раза медленней.
Когда Аша полностью оделась, они вышли на террасу, откуда по узким ступенькам можно было подняться на крышу. Перед террасой раскинулся небольшой сад: цвели апельсиновые деревья и чайные розы, шелестели на ветру пыльные финиковые пальмы. Когда-то садом занималась мать Аши. Пальмы всегда напоминали королеве драконов о детстве, проведенном в Редколесье. Аша с удовольствием вдохнула сладковатый аромат.
Но над городом уже занимался рассвет, и время неумолимо бежало вперед. На то, чтобы убить Кодзу, у нее осталось шесть дней.
– Давай поскорее покончим с этим! – воскликнула она, бросаясь вверх по ступенькам.
На этот раз кузине повезло: во всяком случае, сегодня победить Ашу у нее получится быстрее.
Когда Аша не охотилась, утренние тренировки с Сафирой стали обычным делом, полезным для них обеих. Сафира получала практику, а Аша, которая была больше охотницей, чем бойцом, училась защищать себя, в основном от Джарека.
Сафира развязала тесемки своего старенького плаща шафранового цвета и сбросила его на шероховатое покрытие крыши. Аша заметила, как протерлись швы и обтрепался подол. Ее кузина не должна ходить в таких обносках. «Велю портнихе сшить новый и скажу, что от меня».