В любом случае, такой союзник для Громовых на вес золота.
А чем такой альянс может быть вреден? Да в общем-то, только потерей самостоятельности. Плюсов куда больше. Ясно, что устраивать полноценную войну против Центра они вряд ли будут. Во-первых, вырезать настолько влиятельную структуру в этом мире не так просто. Из-за этого и Романов их не трогает. Во-вторых, альянс сконцентрирован на тумане, а воевать придётся ещё и в Московии, что добавит кучу нюансов. В-третьих, мы, Громовы тоже ещё те хищники. Даже в таком ослабленном состоянии мы можем знатно отжечь. Ну и в-четвёртых, было бы за что воевать. Даже если предположить, что Центр будет уничтожен, на все их активы тут же наложит лапу Император. В общем, контрабандисты как медоеды — маленькие, жилистые, когтистые, злобные, и за душой ничего. Проще не трогать.
И последнее. Связь между альянсом и кланом Токугава. Она очевидна, именно поэтому Грибников обратил на дочь сёгуна внимание. Утверждать не берусь, проверять надо, — но судя по документам Грибникова, Токугава всю свою историю просидели на одном месте. Что и не удивительно, с таким-то божественным даром — наводить жуть. Однако, всё же был единственный раз, когда те вылезли из своей скорлупы. И произошло это против того же тумана. Да, Японию это коснулось куда меньше, чем Российскую Империю, но связь определённо есть.
К тому же, если не объединимся с японскими кланами, все японские же наёмники отойдут в сторону. Негласное правило наёмников в действии — не лезть в войнушку аристократов чужой страны. Именно поэтому я решил, что есть смысл обсудить союз с той девушкой. Мне нужна выгода, Грибников её предоставил. Чем не повод объединить силы, если Вольные уже не стесняются нападать в открытую?
Собрал отложенные папки в одну стопку и, постукивая по колену, выровнял её.
— Госпожа Токугава будет на арене сегодня? — спросил я.
На что сидевший рядом Грибников ответил, продолжая рисовать узоры на кинжале:
— Не знаю, господин.
— Мне придётся рискнуть и уничтожить хранилища тварей раньше, чем начнётся аукцион, — произнёс я, глянув на старика.
Ответил он не сразу, но спокойно.
— Придётся. В любом случае — придётся, — после чего повернул ко мне голову.
— Есть мысли? — спросил я.
— Нет, — вздохнул тот. — Никаких мыслей. Я целые сутки не спал. Какие тут мысли?
— Наша задача не дать Вольным сделать то, что планируют. Как думаешь, они знают о том, что дочь сёгуна присутствует на аукционе не просто так?
— Они знают всё. Исходить нужно из этого.
— Хорошо, если смотреть на ситуацию под этим углом, как думаешь, какой удар станет наиболее болезненным?
— М-да, наиболее болезненным… — произнёс он задумчиво. — Даже не знаю. Возможно, Хранилище в Красносельском контролирует наиболее крупный участок Московии. Если сможете его уничтожить, это станет заметно буквально сразу.
— В таком случае, у госпожи Токугава довольно неприятная ситуация, если она явится. А я намерен думать, что она явится, — заметил я. — Можем ли мы как-нибудь… не знаю, обезопасить её?
— Обезопасить? — приподнял он бровь. — Мы? Вот прямо сейчас никак. Она ведь участвует в вашем аукционе.
— Прямо сейчас и не надо, — хмыкнул я. — А вот после нападения на арену, когда я вернусь…
— Хм… — задумался он, после чего покачал головой. — Ох и не простые же времена намечаются. Если ей навредят, сёгун навсегда забудет о каких-либо дружеских отношениях с нашим родом.
— Это да, лавировать придётся… — начал я.
— Боюсь, всё будет более грубо и прямолинейно, — покачал головой старик. — Но я сделаю всё, что в моих силах. Даю вам слово, господин Громов.
— Тогда я займусь хранилищами, а ты пристрой к госпоже Токугава наших ребят, — произнёс я.
— Да, господин, — промычал он, прикрывая зевок. — Подскажите, вы таки решились жениться?
— Пока только предположения.
— Ладно, сделаю. Долой разговоры. Я готов.
Далее до самого ритуала мы молчали. Так уж получилось, что я не спрашивал, как он будет проходить, мне почему-то казалось, что всё будет просто и быстро. Оказывается, я был в чём-то прав, всё действительно просто и быстро, но шкурку мне порезать всё же придётся. Как именно — Грибников не ответил, сказал, проще показать. И только после этих слов я вспомнил тот день, когда он рассказывал мне про находящиеся в Хранилище предметы. Память у меня отменная, но это не значит, что я, как компьютер, вспоминаю о нужных вещах, стоит лишь ввести запрос. В общем, я вспомнил. Для ритуала блокировки праны используются специальные ножи. Что именно с ними надо делать, тогда сказано не было, для этого на серверах рода есть специальный архив, где всё подробно расписано, но если есть нож, то вряд ли ритуал ограничится целованием клинка.
— Раздевайтесь, господин Громов, — прозвучало неожиданно. — Мне нужна ваша спина.
— Спина? — переспросил я осторожно. — То есть порезать палец недостаточно?
— Можно и грудь, и ногу, и руку, — ответил он. — Любой достаточно большой участок кожи. Просто на спине мне будет проще вырезать нужные символы.
Вырезать символы… Ну здорово.
— Ты только осторожнее, — посоветовал я, начав снимать пиджак, — чтобы шрамов не осталось.
— Так, давайте кое-что проясним, — нахмурился он. — Ритуал блокировки праны состоит в вырезании на спине нужных символов, и это не просто царапины. Шрам у вас не просто будет, он должен быть. Шрам в виде тех самых символов. Когда блокировка снимается, на коже вырезаются новые символы, но они практически сразу пропадают вместе со шрамами от первого ритуала. Так что в итоге ваша спина будет чистой.
— А как проходит блокировка на случай изгнания из рода? — спросил я, снимая рубашку.
— Так же, — пожал он плечами. — Только другим ножом. В принципе, артефакты для блокировки праны похожи, между ними и разницы-то всего в трёх символах на клинках и паре капель крови твари тумана. Точнее, четырёх символах, но последний обозначает наш род и при его травлении используется кровь кого-нибудь из Громовых. Впрочем, последнее секрет рода. Не думаю, что о нём знает более трёх родов во всей стране. Да и эти три символа тоже секрет.
— Получается, мне повезло, что прана пробудилась после того, как я был изгнан?
— Получается так. Иначе пришлось бы труднее.
— А этот нож? — поинтересовался я, подходя к нему уже с оголённым торсом. — Неужто достаточно всего лишь знать нужные символы и состав крови твари?
— Повернитесь. Нет, этого недостаточно. На самом деле все эти секреты лишь перестраховка. Ваши предки — да и не только они, думаю — пытались повторить работу первых, кто столкнулся с туманом, но получается только нож для глубокой блокировки. Тут всего лишь и надо что вытравить на клинке нужные символы, а вот со вторым артефактом так ничего и не получилось. Тем не менее это не повод разбазаривать знания и трезвонить на весь мир о недостающих символах. А теперь замрите.
Замерев на мгновение, я не сдержал любопытства и всё же спросил:
— Слушай, получается…
— Господин Громов! — прервал он меня рыком. — Я, между прочим, не на бумаге рисовать собираюсь, а вашу спину резать. Будьте добры, не мешайте.
— Как скажешь, — замер я, чуть опустив голову.
Было ли больно? Конечно! Старик явно не пытался что-то там нацарапать, а конкретно резал. С другой стороны, боль была терпимой. Не настолько, чтобы каждый встречный поперечный аристократ этим баловался, но, если надо, потерпеть можно. Промелькнула у меня поначалу мысль заблокировать боль, но эта прана — штука вообще непонятная. А вдруг это какой-нибудь ритуал, и боль — неотъемлемая его часть? В общем, рисковать я не стал, а то как минимум пришлось бы повторить процедуру, если бы не получилось, а как максимум — никто бы ничего не заметил.