— Болконский ещё, — подал голос Игнат. — Он ведь нас когда-то от тварей спас. Я думаю, начальник тайной канцелярии будет только рад оказаться в обществе с такими людьми.
— Возможно, — задумчиво отозвался я.
Обсуждения продолжились. Сорок минут обсуждали, кого надо пригласить, кого можно, а кого не стоит. Причём пока даже ничего не планировали, просто обсуждали рода и кланы в разрезе будущего события.
Закончили на обсуждении графского рода Подольских. У нас с ними напряжённые отношения, но черту Эдуард если и переходил, то только под влиянием Вольных. А другим гостям на этот род и вовсе плевать. Граф для них мелкая рыбёшка, которая останется в тени.
— Хватит на сегодня, — произнёс я точку в обсуждении. — Род Подольских приглашаем. Юрий если решит навестить брата и извиниться, пусть будет так. Остальное завтра обговорим.
— Как скажешь, — сказал старейшина. — Я так понимаю, приём мы проведём в родовом гнезде Громовых?
— На данный момент у меня нет других идей, — кивнул я.
— Тогда мы начнём потихоньку готовиться, — улыбнулся старик.
Следующий день после заявления о скором приёме у меня был плотно забит беседами с аристократами. Теми самыми, кому я прислал письма с приглашениями. Спрогнозировать, сколько будет идти каждый разговор, я не мог, а значит, и назначить им встречу у себя тоже — не хотелось создавать очередь в коридоре. Так что назначил две встречи дома, утром и вечером, а на три решил съездить сам. Не все просители были главами родов, но принять или посетить всех в один день я просто не успевал. Как ни странно, но меньше всего шансов договориться со мной, если я правильно предугадал тему разговора, имели именно те рода, к главам которых я поеду лично.
Не из-за каких-то негласных правил, просто я так решил.
В итоге за два дня я переговорил с главами одиннадцати домов, и на третий день оставалось ещё два. Их я специально оставил напоследок. Тема разговора, конечно же, свелась к Центру. Все хотели дать им по зубам, но на случай возможной победы в войне с организацией каждый желал забрать свои трофеи. Но была проблема; буквально все мои гости согласились посетить приём по той же причине. Я обещал раздать родовые земли всех аристократ в составе Центра на случай, если будет война. А на статус, силу и деньги можно купить не только дружбу.
Имперская же аристократия, фактически, не получит ничего в таком случае. У столпов Империи выпросить поддержку оказалось гораздо сложнее. Больше скажу, из-за десятого столпа, с которым я уже однажды виделся, мне пришлось перенести приём на месяц.
Впрочем, мне несложно. Главное, что помимо Оболенского со мной будет ещё один человек из десятки сильнейших в Империи.
Когда бесконечные встречи и переговоры с аристократами подошли к концу, я принял решение вернуться в Дозор. У меня был месяц на подготовку к приёму, а тратить столько времени дома, когда на границе с туманом ежедневно люди гибнут… решение не самое правильное.
Попрощавшись с членами семьи, я отбыл в аэропорт. Оттуда привычным путём добрался и до Архангельска, где меня встретили знакомые мне люди. Это был Аристарх Оболенский, на лице которого была натянута всё та же добрая улыбка.
— Ну, здравствуй, Константин! — он крепко обнял меня и похлопал по спине своей единственной рукой. — Говорю сразу, всё, что с тобой стряслось в Московии, ты мне расскажешь не здесь и не сейчас. Надеюсь, ты не забыл о том, что обещал посидеть со мной за кружечкой пива?
— Я всё помню, господин Оболенский, — улыбнулся я в ответ, присаживаясь в броневой автомобиль.
— В таком случае, предлагаю нам сделать это сейчас, иначе тебя будет не оторвать от бесконечных дел. И поверь, дел у тебя и впрямь достаточно накопилось за этот месяц.
— Конечно, — согласился я.
Машина остановилась у приятного на вид кабака, около входа в который грудились Дозорные. Замечая нас, солдаты салютовали и расходились, уступая дорогу. Мне было приятно видеть, что никто не забыл за это время своего старосту.
— Ну, выкладывай, старик, — опрокинув стакан пива и закусив кальмаром, подал голос Оболенский. — Слышал, наворотил ты там делов. Поднял такой шум, что поверить сложно. Мне и Романов звонил, и другие имперцы. О тебе спрашивали, о планах твоих. Кто-то и вовсе удивлялся, почему террорист до сих пор занимает место Старосты Контрольного Пункта. Ха! Да все с ума посходили!
— Вольные не дают и секунды покоя, господин Оболенский, — покачал я головой, пригубив стакан. — Суют палки в колёса, а я бью в ответ. По итогу страдают и они, и мы. Ещё чуть-чуть, и между нами вспыхнет война.
— Да, о войне тоже хотел переговорить, — отметил он. — Я так понимаю, ты всё же женился на иностранке. Утёр нос Романову, ты бы видел его реакцию.
— Будет знать, что я не собираюсь сидеть сложа руки и ждать его разрешения. Туман не отступит, пока мы не атакуем. А он сидит в своём Кремле и получает лживые отчёты. Не удивительно, что среагировал он злостью.
— Это точно, — усмехнулся столп. — Отныне ты перешёл в разряд человека преданного, но уж слишком могущественного. Максимально допустимо, по шкале надёжности Романова, могущественного. Делать тебя сильнее он не хочет, а слабее не может. Иначе ты бы не сидел здесь в статусе князя и Старосты.
— А есть поводы для беспокойства? — поднимаю возмущённо бровь.
— Для меня нет ни единого повода, Кость, — покачал он головой. — Но кто знает, что на уме у старика? Он ведь и дочь свою под тебя подкладывал. А теперь ты, по сути, от неё отрёкся. Попытается ли он как-то усмирить свою гордость и предложит ли своей дочери роль третьей супруги — хороший вопрос.
— Действительно, — опустил я глаза на кружку.
— Кстати, как она, эта Найна Охаяси? Хороша собой? Слышал, девушка тебя лет на десять старше.
— Не успел лучше её узнать, да и незачем. Мы сделали то, что должны были. Смысла в каких-то отношениях у нас нет, — пожал я плечами. — Будь у меня воля не делать ей дитя, воспользовался бы. Кто знает, каким вырастет человек, у которого в жилах течёт моя кровь?
— Твоя кровь, по сути, сейчас самое дорогое, что у тебя есть, — обозначил Оболенский. — Поэтому воспользуйся возможностью, пока за неё готовы отвалить приличную сумму. Кстати, видел пополнивших академию японских бойцов. Ну, эти походят на профессионалов. К тому же и одарённые все.
— Да, девушка тоже не пальцем делана, — улыбнулся я. — Собрала в сёгунате лучших.
— Когда выступать планируешь?
На этом вопросе я выждал небольшую паузу.
— Как только поговорю со Старостатом. У нас собрание в скором времени. Хочу ответить на некоторые вопросы.
— Речь пойдёт о твоём приёме?
— Ага, — кивнул я. — Вольным надо бы понять, что на случай их нового выпада против них выступать будут не только Громовы. На следующий раз отвечать будет альянс. Вы, к слову, как насчёт объединения?
— Не могу отказать, Константин, — отозвался он. — Мне на Вольных, конечно, по боку. Но если они настолько стараются, чтобы твой род в землю втоптать. Значит, ты всё же что-то да стоишь. А для меня, старого калеки, быть с Громовыми в одном альянсе большая честь.
— Мне действительно приятно это слышать.
— Ты ведь друг мой, а как иначе?
Мы ещё побеседовали немного, но уже на более отдалённые от важного темы. И как только я почувствовал лёгкое помутнение от пива, меня потянуло в сон. Попросил Оболенского добросить меня до пристанища и отправился в свои покои.
А уже на следующий день прошло наше собрание со Старостами Контрольных пунктов. Степана Разина, Багратион Соболев, Борис Хмельницкий и ещё двое Старост, которые в первом нашем собрании так и не представились, сидели за круглым столом.
Взгляды каждого из них были не просто недоверчивыми. Там скорее отдавало презрением. Видимо, никто не забыл о нашей первой встрече и о том, на каких тонах она завершилась.
— Ну, Второй Герасимов, — ехидно улыбнулась Агата Разина — старуха, которая меня до сих пор раздражала. — Столкнулся с проблемами и прибежал к нам?