— Твой сын не обладает иммунитетом? — усмехнулся я, сплёвывая кровью. — Ах, какая досада.
— Кх-х-х… — захрипел ублюдок, резко убрав с морды улыбку.
Я осторожно вытащил из плеча его оружие и надавил всем телом на свой клинок, вонзая его глубже.
— Так будет с каждым твоим сыном, — процедил я сквозь зубы. — Беги в страхе, спасайся и прячься от меня, ведь я буду искать. И тумана всех миров не хватит, чтобы скрыться от гнева человека, мир которого был уничтожен.
Тварь дрогнула, но обмякла и повисла на моём клинке. От тяжести мёртвого тела я рухнул на колено вместе с ней. Оттянув голову Сущности, высунул из груди клинок и резким движением полоснул по горлу, выпуская фонтаны чёрной крови. А затем начал резать, словно пилой. Вырвав башку ублюдка, взял её за волосы и поднялся на ноги. Тяжеленная.
Когда почувствовал, как прана бережно закрыла собой мои критические раны, я пошаркал в сторону Настасьи.
Девушка сидела на крыльце. Руки её тряслись, а изо рта текла кровь. Глянув на меня, она слабо улыбнулась и приподняла руку, открывая дверь хижины. Оттуда вывалился труп Хранителя. Швырнув в мою сторону кулон, она поднялась на ноги и… рухнула лицом вниз. Благо, в мои слабые объятия. А не в грязь.
Я вонзил нож в спину Хранителя, повреждая сердце, и мир вокруг нас начал рушиться, словно разбитое стекло. За нашими спинами возник разрез, и мы слабо провалились в пустоту. А выпали на противоположном от отряда берегу озера.
Ребята тут же двинули в нашу сторону, огибая воду.
— Прасковья, — произнёс я тихо, когда девушка упала на колени перед нами.
— Командир! — Моржов присел рядом со мной.
— Помоги ей, — всё ещё глядя на Прасковью, отбросил я голову Сущности, после чего, посмотрев на Настасью, добавил: — Она молодец, отлично сработала.
Биться с Хранителем до самого последнего вздоха, наблюдая за тем, как её командира избивают, наверное, непросто. Я, если честно, искренне боялся, что она не выдержит и побежит мне помогать. Благо, этого не случилось.
— Вам тоже нужна помощь, командор, — присел ко мне Тимофей.
— Сначала помогите Настасье, — произнёс я, — На этот раз она действительно была в шаге от смерти. Не могу отблагодарить Настасью достойно, так как это незаконная операция, но я запомню этот день и когда-нибудь она получит свою награду. А вам обязан повторить — это секретная операция, и я запрещаю рассказывать кому-либо о том, что вы увидели. Это должно остаться внутри нашего отряда.
— Есть, командир, — произнёс Моржов.
— Надеюсь, вы нашли место, где мы сможем разбить лагерь? — я оглянулся, а когда бойцы закивали, добавил: — У нас впереди ещё много работы, поэтому не расслабляемся. Дальнейший путь будет не легче, поэтому на отдых два дня. Прасковья, ты можешь использовать оставшуюся энергию в камнях.
— Да, командир!
— Всё, — осмотрел я весь отряд. — На сегодня работа завершена. Ведите меня к лагерю.
Нас повели. Настасью потащил на плече Леонид, а меня под руку повели Моржов и Мышев. Как только я оказался в лежачем положении, глаза закрылись сами собой.
Глава 20
Правый Фронт. Туман.
Аристарх Оболенский находился в тылу войска, изувеченный множеством ранений. Десяток опытных Целителей кружили над ним, снабжая лечебной аурой, которая медленно затягивала раны. Печати, различные эликсиры и множество других способов вылечить бойца — всё это было каплей в море для человека, ранг которого был настолько велик. Чтобы затянуть небольшой порез на его теле, требовались полные резервы двух Целителей.
К тому же, старые ранения давали о себе знать. Регенерация далеко не та, что прежде. Колени при каждом рывке хрустят, а отсутствие руки и глаза ограничивают. Именно поэтому он находился в тылу больше суток.
Подол палатки вздёрнулся, и к столпу Империи забежал юноша в доспехах, окутанный в плащ Дозорного.
— Разрешите доложить, господин Оболенский! — склонился он в поясном поклоне.
— Что такое? — Оболенский хмуро посмотрел на бойца, боясь, что тот снова отчитается плохими вестями.
— Глава штаба разведки, господин Антипов, просил передать вам, что отряд Старосты, Константина Шагайн-Громова, уничтожил источник пропуска тумана в районе Ижмозера, — протараторил он, глядя в пол. — Туман рассеивается, а твари отступают, и наши войска на данный момент ждут вашей команды!
Уничтожили? Вот уж новость! Бровь столпа дёрнулась в изумлении. В первые за пять дней хорошая новость. Обычно этот парень сообщал ему о смертях тех или иных бойцов и даже отрядов.
— Что говорит Антипов на этот счёт? — спросил он.
— Глава штаба разведки сообщил, что отряд Старосты, Константина Шагайн-Громова, принял решение продолжать операцию!
Оболенский усмехнулся, качая головой. Этот парень безумец. Мало того, что план его — настоящая авантюра. Так он ещё умудряется её блестяще исполнять!
— Вот как. Решил не отступать, — отозвался он. — А ты, зная это, прибежал ко мне?
— Я…
— Догнать тварей! — добавил в голос стали Оболенский. — Догнать и уничтожить! Мы продолжаем операцию! Всех раненных в тыл, кто может сражаться — пусть идут вперёд. Я поговорю с советом Старост и попробую выменять наших раненных.
— Есть!
Неподалёку от Ижмозера
Два дня спустя.
На вторые сутки беспрерывной подпитки аурой, Настасья наконец пришла в себя. Девушка открыла глаза, а после бурых аплодисментов отряда, слабо улыбнулась. Парни первым же делом дали ей поесть, а затем на протяжении всего оставшегося дня слушали её просьбы и выполняли.
Я в это время читал новости с фронта, который принёс Эрлик. Читал и в это же время сжимал и разжимал пальцы рук, радуясь, что наконец-то могу шевелить ими. Правда, конкретно сейчас я не мог поднять руку выше плеча, но сам факт восстановления несомненно радовал.
Что касаемо новостей. Было много разного, но основная новость заключалась в том, что войска Аристарха Оболенского пробили брешь в обороне тварей. Притом он писал, что произошло всё спонтанно. Слишком быстро и неожиданно мы уничтожили точку пропуска, рассеяв туман. Видимо, в меня до сих пор мало кто верит.
Дальше шла статистика.
Сто пятьдесят два наших бойца убиты, вдвое больше ранены. Один истребитель уничтожен, второй подбит… и захвачен. По танкам точной статистики нет, а вот вертолётам досталось сильно. Сам же Аристарх Оболенский взял на себя слишком много, отчего был вынужден на некоторое время уйти в тыл и восстановиться. Старик, видимо, решил, что он и с одной рукой такой же неуязвимый.
И как вишенка на торте — полная решимость продолжать нападение.
Что касаемо новостей с левого фронта, который наступал под руководством Александра Державина, статистика была более размытая. Да и письмо казалось таким, словно его писали в спешке.
Тем не менее десятый столп, господин Державин, по сей день не вылезает из боёв, причём серьёзных. Мне его, если честно, даже жалко. И ведь не сказать, что он бьётся за спинами своих товарищей, наоборот, ведёт их за собой. Так что надо бы попробовать затянуть его в альянс.
Отправив Эрлика с сообщением, бросил ветку в костёр и глянул на ребят, до сих пор круживших рядом с Настасьей. Девушка встретилась со мной взглядом и в миг убрала с лица лёгкую улыбку.
Она попросила Леониду помочь ей подняться на ноги. Показала пальцем в мою сторону, и они направились ко мне. А когда парень посадил девушку справа от меня, она попросила его оставить нас наедине.
Мы какое-то время молчали, глядя на костёр.
— Ты большая молодец, — начал я.
Но девушка не позволила договорить; она посмотрела на меня так, словно её мучал какой-то вопрос.
— Почему ты не говорил нам? — спросила она неожиданно.
— О чём ты?
— Ты ведь не с нашего мира, — Настасья сделала голос тише. — Расскажи, кто ты и почему Сущность говорила с тобой так, будто вы сто лет знакомы?