— Куда же?
— В банк.
Глава 7
Для начала надо было замаскировать Олега. Вариант заделать его под циркового карлика в принципе звучал неплохо, но накладно. Зато фамильяр сам предложил изящное решение и обратился в кота. Черного, упитанного, с надменным взглядом и дурными манерами. Идеально.
Наскоро приняв душ, я переоделся в чистое, в этот раз просто черная рубашка поверх белой футболки и брюки. Надеюсь их то не засру, а то вещи начинают заканчиваться.
Когда спускался по лестнице увидел Алису, эротично выгнувшуюся, покачивающую своими упругими булочками, и сосредоточенно вытирающей пыль с латунного подсвечника.
Хм, я вроде его загонял в ломбард…
— Готовишься к визиту царицы Вайлдберрийской? — окликнул служанку.
— Да, молодой господин. Виктория Николаевна любит когда чисто.
Виктория Николаевна много че любит. Зудеть, нудеть, приставать, а когда ты уже откровенно забиваешь и хлопаешь ушами, тебе по этим самым ушам прилетает с вертухи. И ведь не ответишь. Любимая сестренка. Еще она огромная фанатка шопинга, и в отличие от меня у нее есть деньги. Она же не опустившаяся транжира, а талантливая пробужденная ведьма. Которой не надо было тратить деньги на всяких там Мадам Наебон.
— Алис, я тут кошака волшебного нашел, присмотришь?
Служанка обернулась, недоуменно хлопая длинными ресницами, разглядывала жирного котяру у моих ног. В целом для неё картина не нова. Я с малых лет в дом тащил всякую подраненную и брошенную животину, выхаживал как мог. Затем отпускал на волю. Родаки оставлять не разрешали, но мое похвальное стремление помогать братьям нашим меньшим всячески одобряли.
— Чхи, — чихнула она, поморщив веснушчатый носик, и поправила очки, — прошу прощения. Пыль.
— Будь здорова. Если будешь чихать от кота, разрешаю его выгнать во двор.
— Не беспокойтесь, я присмотрю за ним, молодой господин.
— Хорошо, — я подопнул пушистую жопу вперед, — Это Олег, он теперь мой фамильяр.
— Фамильяр? Ох, у вас цвет глаз изменился, я только заметила! Вам очень идет.
— Хэхэ, да ла-а-адно, прям так красиво? — зарделся я и смущенно отмахнулся.
— Угу, хорошо смотрится.
— Полагаю её филейная часть хорошо бы смотрелась на твоём… — шепнул Атари.
Ну-ка тихо, извращуга! Мне комплименты насыпают, дай насладиться моментом.
Но вообще, я согласен, хорошо бы смотрелась.
— Спасибо, спаси-и-ибо. Алиса, я отлучусь ненадолго.
— Какие будут указания в ваше отсутствие?
— Хм, на случай если к нам нарисуются кредиторы или иные гости, окажи им достойный приём.
— Теплый или болевой? — уточнила она.
— На твое усмотрение, родная.
— Как пожелаете, молодой господин.
Напялив цветастые кроссовки, я выскочил во двор. Настроение было приподнято. Даже погода решила сменить серый угрюмый тон на безоблачное небо. Солнышко лупендило в глаза с особым рвением. Рвением выдрать роговицу.
— Класс, — я быстренько перемещался по заросшему газону, наступая на садовый шланг покрытый какими-то водорослями. Давненько не ухаживали за двором, но ничего, сегодня день ХЭ. День, когда всё измениться к лучшему.
— Парень, а если сюда придёт тот полицейский. Леднёв, кажется. И она его… ну, того.
— У меня большой сад.
— Это ту при чё… а-а-а, понимаю. И много у тебя там, так сказать, удобрений?
— Не знаю, спроси у Алисы. Она отвечает за сад.
— Пожалуй, воздержусь.
Я и сам предпочитал лишний раз у неё ничего не спрашивать. Как-то видел, как она из березы сок выжимала. С тех пор тревожить её больше не хочется и жаловаться на уборку тоже. Мало ли, из меня что-нибудь выжмет, и не то приятное, о чем сразу подумалось. Еще и надпись эта оскорбительная на двери. Она конечно ее уже подтерла, сделав дверь тоньше в полтора раза. К слову, это единственная надпись, которую допустила Алиса за долгое время. Были попытки намалевать разное и раньше. Даже успешные, когда Алисы не было дома. А вот когда была… Ну, наверно, мне стоит навестить семьи этих несчастных людей. Или хотя бы послать цветы со словами соболезнования их родственникам.
— Ты не хочешь попрактиковаться в магии?
— Призвать нежить? Нее-е-е-т! Спасибо. Потом давай. Туда, куда мы направляемся, мне магия не пригодится.
— Как знаешь.
— Эх-хэ-хэ, сто лет тачкой не рулил, — мне с трудом далось открытие гаражной двери. Я уже не был уверен, что удасться ее закрыть обратно.