— Ай, не хочешь, не говори, доколупывать не стану.
Хоть и очень хочется!
— Вернемся к обучению, — как ни в чем не бывало, засиял рыцарь, — и начнем мы этот параграф с того, что ты забудешь нахрен все, чему учился ранее.
— А, тю. Это легче легкого. Уже забыл, — легко забыть то, что никогда и не знал по существу.
— Прекрасно. Представь, что твоя энергия это больше не мыльная пена, а нити. Обычные такие, которыми Алиса зашивала тебе рубашку. В твоем случае они приятного сиреневого оттенка.
Я закрыл глаза и мысленно расформировал поток энергии из врат, находящихся в перстне. Теперь она ощущалась иначе, натянутой, жесткой, прочной, менее аморфной, но куда более сосредоточенной.
— Вроде получилось.
— Теперь безо всяких формул и рун представь печать, — спокойный голос Атари вгонял в некий транс, это очень помогало сосредоточиться — Обычный круг перед собой на асфальте. Метра хватит. Просто представь его и направь на него нити энергии. Задай цель своей мане, чтобы она сковывала всякого, кто затонет её. Не спеши, всё получится.
Я попробовал сделать, как попросил Атари. Мысленно прикинул круг между палок белой Н на асфальте, а затем пустил туда нити энергии, которые начали формировать связный узор.
— У меня что-то получилось, — я неуверенно посмотрел на свою ладонь. Она подрагивала.
— Хм, кажется вышло неплохо, — Атари обошел получившуюся руну, — Не без огрехов конечно. Но и ты колдовал без формул. Так что молодчина, справился.
— Спасибо! — так приятно когда хвалят. К такому и привыкнуть можно!
— Теперь последнее. Созидание. Это по сути… хм, дар, доступный всем последователям Жадности. Кроме некромантов.
— А я только обрадовался…
— Дело в том, что они его не развивают, попросту игнорируя, как нечто ненужное. Мол зачем пользоваться ногами, когда есть крылья? — Атари говорил все громче и громче, чеканно вышагивая вдоль руны, — И это в корне неверная позиция. Созидание откровенно мощная дисциплина, а вкупе с некромантией и вовсе ужасающая.
— Не вижу связи, если честно.
— Смотри. Вот ты можешь призвать мясного голема. Мерзкая, жуткая тварь из плоти поверженных врагов. Представил?
— Нет, — покачал я головой, стараясь отогнать тошноту, — и не хочу представлять.
— Так вот, благодаря созиданию ты можешь нацепить на него доспехи, дать булаву и отправить кромсать неугодных. Смекаешь?
— Да… в одежде он мне представляется более богоугодным что ли. И менее тошнотворным.
Вот говорят, хочешь избавиться от стресса представь того, кто тебя пугает — голым. У меня наоборот. Я предпочитаю одевать всю эту дохлую заразу, от которой у меня мурашки.
Б-р-р-р. Бля, меня аж передернуло.
— Ты чего-то побледнел парень. Все нормально?
— Все замечательно, — м-м-м, пироженко наружу просится, — давай дальше, говори чего делать.
— Вообрази предмет, — щелкнул пальцами рыцарь, высекая яркую искру, — Давай что-нибудь простенькое. Например металлический шар. Размером с ладонь.
— Так, и как мне его воплотить?
— Принцип тот же самый. Берешь энергию, концентрируешь, представляя конечный результат. Сейчас тебе нужен металл, потом уплотни энергию. Давай.
Эм, оке-е-ей. Я раскрыл ладонь, ощущая редкие капли дождя на ней. Ветер подул в лицо, трепал волосы и худи. Я сосредоточил тепло энергии в руке. Сиреневая вязь вихрилась в центре ладони, уплотняясь и образуя идеальную сферу. Когда я закончил созидание, то почувствовал вес и холод металла. Как настоящий! Эх, жаль нельзя такие предметы продавать. Любой оценщик увидит, что это подделка, которая исчезнет через какое-то время.
— У меня получилось! — ликовал я, — да детка! Я настоящий маг!
— Сейчас и проверим, — Атари отошел в сторону и приглашающим жестом указал на мой рунный круг, — бросай, посмотрим, насколько ты силен.
— Э, ну за дрища то меня не держи, уж шарик-то докину!
— Я не об этом. Кидай давай.
Ну, ладно? Я швырнул шар целя точнехонько в центр. Металлическая поверхность блеснула в свете прожекторов и ударилась о рунный круг.
— Эм. Чет фигня какая т…
Яркая сиреневая вспышка мне чуть глаза не выжгла. Шарик подбросило метров на пять, а затем впечатало в пол с такой силой, что по асфальту пошли трещины и часть красных огней перестала гореть вовсе.
— Охренеть, только и смог выдавить я. Даже Атари, которого, казалось, фиг чем удивишь, стоял разинув рот.
— Парень, — повернулся он ко мне, — я редко такое говорю…
***
— Ай-я-яй, — раздался за спиной голос, — и не стыдно крушить вертолетную площадку?