Раннее утро. Только начали просыпаться птицы и подавать свои тонкие приятные человеческому слуху голоса. Солнце выползало из-за горизонта, освещая тёмно-серые острые скалы, землю ангелов. Ни демоны, ни русалки, ни феи не смогли бы выжить, окружённые этими почти бесплодными каменными уступами. Здесь могли выжить только те, кто имел мощные крылья: насекомые, птица, ангелы и некоторые крылатые зверолди.
Сложив за спиной крылья, к вершине одной из самых высоких скал поднимались два ангела. Один уже немолодой с тёмно-русыми короткими волосами, в которых кое-где проглядывалась седина, и почти чёрными крыльями. Он нёс за спиной что-то похожее на походный рюкзак, но уменьшенный в несколько раз.
Второй же казался полной противоположностью первого. Светлые волосы с золотым отливом, торчащие во все стороны, как будто их обладатель никогда не слышал о расчёске и ножницах. Яркие небесно-голубые глаза. Ещё небольшие белоснежные крылышки. Да и выглядел этот ангелочек лет на восемь по человеческим меркам.
Всё время пешего подъёма ангелы не обменялись и словом. Нет, это была не традиция. Просто младший почему-то боялся этого подъёма или того, что будет после него, как первого школьного дня, хотя его испытание не имело ничего общего с учёбой. А старший, благодаря своему опыту прекрасно это видел, но не спешил успокаивать своего юного спутника. Дело в том, что в мире духов самым желанным, но одновременно и самым пугающим днём был тот день рождения, когда юный дух проходил эрисстраж, то есть становился одним целым со своей стихией...
Но это были только красивые слова. На деле же это было не так уже красиво, и не так уже легко, как казалось. Здесь не нужно было сдавать экзамен какому-то высшему ангелу, например, не нужно было учить сложные заклинания и тому подобное. Нет. Как бы жутко это не звучало: нужно просто выжить...
Вернее, это было раньше. Юному ангелу уже не грозила смерть, а вот приличная доза адреналина, прощание с жизнью и воспоминания, пролетающей перед глазами, вполне. К тому же того, кто не сможет пройти эрисстраж, такой желанный многими детьми, как признак взрослости, будет заклеймён злыми языками потерянным, то есть тем, кого потеряла даже родная стихия...
- Боишься, Рафаэль? - наконец подал голос старший ангел, просто для того, чтобы начать разговор.
- Нет, учитель, - тихо, но вполне уверенно ответил мальчик. - Я не хочу, чтобы Рик обошёл меня здесь.
Чернокрылый ангел добродушно улыбнулся:
- Риккин, конечно, физически сильнее тебя, но твоя душа гораздо больше и крепче, чем его. Если ты не сможешь пройти эрисстраж, то ему это точно не под силу.
Рафаэль тяжело вздохнул. Он прекрасно понимал, что это всего лишь слова в поддержку. Через несколько минут они уже не будут значить ровным счётом ничего. Хотелось, как можно на дольше растянуть эти несколько секунд, которые учитель пытался воодушевить своего ученика, но время беспощадно...
- Пора, - ровным голосом сказал учитель, остановившись у самого обрыва, к которому вела тропа, и повернулся к мальчику.
Крылья старшего ангела на несколько мгновений исчезли. Когда он снял рюкзак, тёмные перья снова появились за спиной. Снаряжением для этого похода оказались только крепкая верёвка и лоскуток плотной чёрной ткани.
- Ты готов?
Мальчик кивнул. Учитель ответил тем же, сложил ткань в четыре слоя, чтобы получилась лента, и, наклонившись, завязал Рафаэлю глаза.
- Держи, - после этого слова в руку юного ангела попал конец верёвки, через несколько секунд Рафу стало тяжело дышать, плотные верёвочные кольца давали делать только короткие вдохи и до боли сильно сжимали ещё меленькие крылья, которые мальчик ещё не научился убирать.
«Я должен стерпеть! - с жаром подумал Рафаэль. - Я должен стать лучше него!»
Он дёрнулся от неожиданности, почувствовал резкий порыв ветра и отсутствие твёрдой поверхности под ногами. Ангел пытался унять сердцебиение, но страх с невероятной силой колотил молодое сердце. Чтобы успокоится, Раф пытался разглядеть хоть что-то сквозь тьму, окутавшею его, но лента была непроницаемой. В любом другом случае, если посмотреть вниз, то можно было бы увидеть хоть какой-то свет, ведь нос не давал бы повязке плотно прильнуть к коже под глазами, но тогда сила взрослого ангела надёжно прижимала ткань к глазам ребёнка, не давая ему увидеть ни лучика света, как бы тот ни старался. Из ощущений остались только чувство медленного подъёма и лёгкий ветерок, обдающий лицо приятной прохладой и шевелящий и без того взъерошенные волосы. Хотелось расправить всё больше и больше ноющие крылья, но от каждой попытки ими двинуть всё сильнее и сильнее начинала чувствоваться боль от ломающихся перьев.