— Ваш отец знает о том, что у сыночка крыша поехала? — спросил я.
— Отец и есть причина его поведения, — ответила Мария. — Он с малых лет обучал Павла добиваться власти любыми способами. Но мой брат… Он совсем не такой, каким пытается казаться.
— Ещё более конченый псих? — предположил я.
— Нет. Просто сын влиятельного человека, жаждущего, чтобы его ребёнок превзошёл его во всём. Но Павел этого сделать не может.
— Скажу честно, я плевать хотел, откуда взялись тараканы в башке твоего брата, — сказал я. — Но избавить его от бремени власти я могу.
— Что ты имеешь в виду? — Мария подняла взгляд.
В глубине её фиолетовых глаз можно было утонуть. В них теплился огонёк надежды. Она правда, верила, что я могу её помочь. Что ж, иногда даже надежды таких, как она, мне приходится оправдывать.
— Через час мы отберём его Закрытый Клуб, и ты нам можешь в этом помочь, — сообщил я.
— Чем? — немедля уточнила она.
— Новое местоположение клуба и пароль мне уже известны, — сказал я. — От тебя требуется играть свою роль. Сделай вид, что выступаешь на стороне брата. Когда настанет момент, проиграй одному из нас. Всё остальное я сделаю сам.
— Ты сказал: одному из вас? — не понял Мария. — Ты действуешь не один?
— Скоро узнаешь. Если сделаешь всё, чтобы ослабить Павла, я оставлю тебя своим заместителем в Закрытом Клубе. Если, конечно, ты не боишься своего отца так же, как его боится Павел.
— Нет, я его не боюсь, — твёрдо сказала Мария. — Я для него давно уже — пустое место.
— Этим вечером ситуация может измениться. Ну что, по рукам?
Музыка закончилась. Пары начали расходиться к столам с закусками. Мы продолжали стоять, держась друг за друга. Мария нашла поддержку в человеке, которого долгое время считала безродным щенком, и теперь не хотела его отпускать.
— По рукам, — согласилась она и, сделав шаг назад, растворилась в толпе.
Отлично. Значит, час настал.
Я поймал на себе взгляд Колокольцевой. Валунов что-то упёрто рассказывал ей, но девушка с ревностью наблюдала за мной и Марией. Я кивнул Юлии, дав знак, что мы начинаем операцию.
Бродский никак не хотел оставлять даму своего сердца, но я всё же убедил его, что пора идти. Только Ковтунов дисциплинированно ждал нас снаружи. Его широкие плечи и грудь тяжело вздымались от жажды мести.
Гаспар сел на моё плечо, торжественно взмахнул крылом и сообщил:
— В библиотеку!
Да уж, кто бы мог подумать, что вход в элитный клуб теперь скрывается за сотнями полок студенческой библиотеки. А она работала круглосуточно, поэтому доступ к проходу был всегда. Мастер Тайн — тот ещё хитрец. Прошил своими иллюзорно-портальным ходами всю академию. Куда ни плюнь — везде его следы.
В самом глубоком углу библиотеки стояла крупная мужская фигура и лениво листала книжку. Видимо, для отвлечения внимания. Иначе я не могу объяснить, зачем голему Вячеслава учебник по античной философии. Да и сам прихвостень Мясникова вряд ли умеет читать. Что-то совсем не оставил он у меня такого впечатления.
Наша бравая команда подошла к голему.
— Чё надо? — грубо спросил голем, продолжая бесцельно листать страницы.
— Дай я скажу пароль! — попросил Бродский.
— Нет уж, Николай, не в этот раз, — остановил Бродского я и произнёс пароль. — Красный Джокер.
— Проходите, — махнул рукой голем.
Между полками открылся проход. Давненько же я тут не был. С долгов в этом клубе началась моя история в этом мире. Пора поставить в ней жирную точку.
Мы прошли внутрь и спустились по длинной ступенчатой лестнице в сам клуб. Вот где был настоящий праздник! Осенний бал отдыхает.
Бодрая музыка, роскошная выпивка и еда. Дворяне веселились, не стесняясь показать свою истинную натуру.
У входа нас тут же увидел сам «мастер» магии амнезии — барон Погребицкий. Глаза щуплого белобрысого паренька в ужасе округлились.
— П-п-павел! Тут — эти! — заорал он и убежал в другой конец клуба.
Через минуту перед нами предстал сам владелец в сопровождении своей свиты. Павел Мясников, его сестра Мария, Антон Погребицкий и Вячеслав-великаний хрен. Клянусь орденом, я никогда не запомню, как зовут этого големного мага.
— Здравствуй, Паша, — злобно ухмыльнулся я. — А вот и мы.
Лицо Павла перекосило от ярости.
— Ты что же, идиот, — обрушил он свой гнев на Вячеслава. — Совсем не смотришь, когда сюда впускаешь⁈
— Так это не я! Это мой голем! — принялся оправдываться тот.