— Кстати, я недавно видел Сергея… — произнёс отец. — Он так быстро вырос. Вы с братом очень похожи.
— Что ты сказал? — прошептал я. — Ты шлялся около особняка Беловых⁈
Меня переполнила ярость. Я с трудом удержался, чтобы в очередной раз не вступить в рукопашный бой с отцом.
— Сергей меня не увидел, — невозмутимо продолжил Алексей Белов. — Я следил за ним издалека.
— Вижу, ты решил нарушить все наши договорённости, — вздохнул я. — Следил за мной. Чуть не показался на глаза Сергею. У тебя осталась хоть капля совести, отец?
— Я должен был присмотреть за вами. Убийцы могли прийти и за Сергеем.
— Именно поэтому я собираюсь отправить их подальше отсюда, — сообщил я. — Мама, Аня и Сергей уедут на отдых. За эти три недели нам с тобой нужно будет избавиться от нависшей над нашей семьёй угрозы.
— Нам с тобой? — улыбнулся отец. — Неужто ты, наконец, хочешь объединиться со своим стариком?
— Не обольщайся. Это временная мера. Раз нас обоих хотят прикончить, придётся действовать сообща.
— Подумать только, — вздохнул отец. — Единственное, что может сблизить отца и сына — наёмные убийцы.
На это мне ответить было нечего. Алексей Белов был готов скинуть вину за своё плохое отцовство на кого угодно.
Но по итогу разговора с ним я понял одно: поездку к родственникам лучше перенести. Хоть сегодня и воскресенье, мне нужно найти Ольгу Лазареву. Женщина редко выходит за пределы академии. Велика вероятность, что я смогу застать её у себя в кабинете.
Мне пришлось порвать свою рубашку и перебинтовать ею кровоточащие раны на предплечьях. Я накинул на голое тело пиджак и застегнул на нём все пуговицы. Как ни крути, а имидж — очень важная часть облика аристократа. Не стоит показываться на людях залитым с ног до головы кровью.
Кабинет Лазаревой оказался закрыт. На двери висела записка: «Если понадоблюсь, я в своих покоях».
Личные апартаменты преподавателей находились в главном корпусе. Я прошёл мимо деканата и поднялся на лифте на пятый этаж. Комнаты Ольги Лазаревой находились по соседству с Черновским. Вот уж действительно — неприятное соседство.
Я подошёл к двери, что вели в покои Ольги, и собрался постучать, но что-то меня остановило. Предчувствие? Нет, магические вибрации в воздухе. За дверью кто-то колдовал. Это была магия жизни. Наверное, Ольга проводит какие-то эксперименты.
Однако болезненный зуд в затылке не давал мне покоя. Колебания её магии были тревожными. Женщина защищалась от кого-то. Когда воздух всколыхнуло от запаха другой магии, я понял, что Лазарева не одна.
И она в опасности.
Послышался громкий женский крик и грохот.
Я решил не терять времени, сделал шаг назад, затем разогнался и выбил дверь своим весом.
В покоях Лазаревой царил хаос. Беззащитная женщина в домашнем халате лежала на полу. Над ней склонились люди в чёрных одеяниях.
Сумрачный клан. Значит, отец ошибся. Лазарева — не заказчик. Она тоже жертва.
— Владимир! Помоги! — увидев меня, закричала Ольга.
Но убийца уже занёс кинжал над её шеей.
Глава 17
— Стоять! — закричал я и влетел в апартаменты Лазаревой.
Мой крик отвлёк врага буквально на секунду, но этого хватило, чтобы Ольга смогла контратаковать. Её магия жизни ударила противника в грудь. Мужчина в чёрном отступил на шаг назад. Лазарева заставила его бронхи сжаться.
Я схватил стоящую на столе вазу и метнул её в убийцу. Фарфор ударил наёмника по лбу и разлетелся вдребезги, осыпав мелкими осколками всю комнату. Ольга отползла назад от собравшихся вокруг неё врагов.
Три человека. И все пользуются известной мне магией. За мной послали лишь двоих, а на профессора натравили сразу трёх матёрых воинов. Неправильно вы расставили приоритеты, Сумеречные, ох и не правильно!
Чутьё быстро распознало магов. Двое из противников стихийники, один — психомант. Классические способности, которые я легко могу отразить или поглотить.
— Ольга, в сторону! — крикнул я, когда понял, что один из убийц заряжает в своих ладонях огненный шар.
Я прикрыл Лазареву собой и принял на себя весь огненный поток целиком. Во всех клетках моего тела включилось поглощение. Огонь устремился в моё тело столь быстро, что даже моя одежда не успела пострадать. Лишь разогрелась настолько, что ощущать на себе ткань пиджака стало невыносимой пыткой.
Кажется, от неё дым пошёл…
Я скинул с себя верхнюю одежду. По разгорячённому телу градом лился пот.