— Сядь, отец, — попросил я. — Не стоит так бурно реагировать на свою бывшую любовницу.
Алексей Белов замер. Его уставшие глаза распахнулись, лицо покрылось морщинами от напряжения.
— Ты ему рассказала? — со злобой в голосе рявкнул он на Лазареву. — Моему собственному сыну! Да как ты могла?
— Не я, — коротко ответила она. — Черновский.
— Этот мерзкий жук до сих пор работает в академии? — удивился отец. — И есть ли в этом мире справедливость? Меня десять лет назад вышвырнули, а он до сих пор капает студентам на мозги своим бестолковым предметом!
— Отец, успокойся, — потребовал я. — Мы здесь собрались не для того, чтобы обсуждать Черновского и ваши взаимоотношения с Ольгой. Хотя последнее имеет куда большее значение.
Алексея Белова явно не устраивало, что я привёл на нашу встречу Ольгу, но он смиренно уселся за стол и скрестил руки.
Мы с Ольгой сели напротив него.
— Ты говорил, что Сумрачные опять напали, — произнёс отец. — Значит, та парочка, которую ты отпустил, не сдержала своего обещания?
— Пока рано об этом судить, — ответил я. — Наёмники напали на Ольгу. Эта группа, судя по всему, выдвинулась одновременно с теми, что атаковали меня. Скорее всего, их глава ещё не успел получить весточку. Либо же получает её прямо сейчас.
— Погоди, — перебил меня отец. — Наёмники напали на Ольгу? Странно… Ты ведь помнишь, о чём мы с тобой говорили?
— Говорили о том, что это я заказала ваши головы, — встряла в разговор Лазарева. — Но как видишь, это не так. Если бы не Владимир, я была бы уже мертва. Трое вломились прямо в мои личные апартаменты. Средь бела дня. На территории академии! Признавайся, Алексей, кому ты умудрился так насолить?
— А с чего вы взяли, что дело во мне? — пожал плечами Алексей Белов. — Вы оба тоже ведёте собственные игры.
— Лучше не уклоняйся от вопросов, отец, — попросил я. — После того как я увидел нападавших в покоях Ольги, меня посетили подозрения, что заказчиком всё же можешь быть ты.
Алексей Белов в ярости ударил кулаками по столу.
— Ты пляшешь под её дудку, Владимир, — упрекнул меня он. — Она настраивает тебя против собственного отца!
Лазарева попыталась запротестовать, но я жестом заставил её замолчать.
— Убийцы приходили и за мной, и за Ольгой, — пояснил я. — Но никто не видел, как они атакуют тебя. Откуда мне знать, что это не очередной обман?
— Я никогда не обманывал тебя, Владимир, — помотал головой Алексей. — Я, может, и бросил свою семью. Но я никогда тебе не лгал, в этом можешь быть уверен.
— Слишком опасная ситуация, чтобы верить друг другу на слово, отец.
— Не веришь на слово? — раздражённо усмехнулся отец. — Тогда смотри на факты.
Алексей Белов аккуратно расстегнул верхние пуговицы рубашки и отогнул воротник. На его груди красовалась свежая зияющая рана.
— Этой ране всего два дня, — сообщил он. — Лекарские зелья не справляются. В ней — яд. Сможешь сложить «два плюс два» и понять, что эту рану оставили наёмники из Сумрачного клана?
Никаких прямых доказательств этой раной отец не предоставлял. Но картина была убедительной. Ранение явно было от кинжала, пропитанного ядом. Именно такими пользовались наёмники, с которыми я уже успел повстречаться.
— Хорошо, — кивнул я. — Допустим, мы втроём — жертвы. Тогда давайте хорошо обмозгуем, кто мог нас заказать? И давайте на этот раз без секретов. Ставки высоки. На кону наши жизни. Рассказывайте, кто может знать о нашей общей тайне.
— О какой тайне идёт речь? — прошептала мне Лазарева. — Ты про наш любовный треугольник?
— Треугольник? — воскликнул Алексей Белов.
— Совсем, что ли, спятила? — не удержался я. — Посерьёзнее, Ольга. Сейчас нам совсем не до шуток.
— Я и не шучу… — обиделась Лазарева.
— Никому из моего окружения не известно о книгах ордена и… — я замялся. Не хотелось говорить об отражении при Лазаревой. Она не была знакома с этим термином, хоть и чувствовала его ауру.
— О книгах ордена и о наших необычных жизненных силах, — перефразировал я. — Кто из ваших знакомых мог об этом знать?
— Я никогда ни с кем не разговаривала об этом, — помотала головой Лазарева. — Ни с кем, кроме вас двоих.
— Допустим, — кивнул я. — Отец?
Алексей Белов задумался. Уже этот факт намекал на то, что мой отец умудрился где-то засветиться. А, может, и не один раз.
— Я много странствовал, — произнёс, наконец, он. — Много интересовался орденом и Тёмным Миром. Свидетелей моих поисков могут быть сотни.
— Отличные новости, — не скрывая сарказма, сказал я. — Круг подозреваемых расширен до размеров всей Российской Империи.