Закончив непростой для Ковтунова разговор, мы собрались покинуть комнату, но снаружи раздались голоса.
— Пусти меня, проклятая птица! — послышалось возмущенное мычание Бродского.
— Пароль! — потребовал Гаспар.
— Какой, блин, пароль⁈ Я зелье исцеления сделал для Владимира! — разозлился Бродский.
— Вообще-то, не ты один его делал. Без меня ты бы вообще не справился! — возмутилась Колокольцева.
— Гаспар, впусти их, пока они не передрались, — попросил я голубя.
Бродский с Колокольцевой вбежали в комнату одновременно. Они вцепились в бутылёк с зельем и не хотели друг другу его уступать.
Ковтунов молча поднялся с места, подошёл к спорящим друзьям и вырвал склянку из рук так, будто отобрал соску у младенца. Выражение лиц у Николая и Юли были приблизительно таким же, как у этого гипотетического малыша без соски.
— Вы его чуть не разбили! — рыкнул на них Алексей и протянул мне зелье.
— Спасибо вам обоим, ребят, — поблагодарил друзей я. — Быстро управились. М-м-м, — я принюхался к зелью. — Чувствую запах пары сотен побочек.
— На этот раз без побочек, — хмыкнула Юля. — Я следила, чтобы Николай не набедокурил. И лучше тебе не знать, сколько пунктов из алхимической техники безопасности он нарушает в своей работе.
— Да ладно тебе, — улыбнулся я. — У Бродского талант. Ему можно нарушать правила. Но ты, Юлия, с этого момента будешь заниматься контролем качества.
— Эй! — возмутился Бродский. — Да я прекрасно без неё справляюсь!
— Отнесись к этому проще, Николай. Юля — ходячая энциклопедия. Она запоминает всё, что видит, — объяснил я. — Так она сможет отследить любые погрешности в твоей технике варке. Ты за её счёт только круче станешь!
— Верно-верно, — закивала Колокольцева. — Вы оба не пожалеете, если доверитесь мне.
— Эх, ладно! — махнул рукой Бродский. — Только Акима у меня не отбирайте. Я без него, как без восьми рук. Ну вы поняли каламбур…
— Понял, Николай, не объясняй, — усмехнулся я.
— Я не понял, — прошептал Ковтунов.
— Пойдёмте лучше проверим, как там дела у Мясниковых и Антарктьевой. Надо бы решить, что делать с Павлом.
По пути в главный зал, я осушил склянку с целительным отваром и уже через пару минут начал ощущать эффект. И эффект был крайне неприятным. Всё тело зудело и жгло, будто я голышом в крапиве покатался.
Но это была не побочка, а явный признак начала исцеления. Быстрая регенерация тканей всегда проходит дискомфортно, а иногда даже болезненно.
Стоило мне войти в главный зал, как Павел тут же налетел на меня и схватил за плечи.
— Владимир, понимаю, что ты вряд ли согласишься, но прошу — прими меня в свой клан! — заявил он.
— Для начала — успокойся! — я сбросил с себя его руки. — Чего это тебя так взбудоражило?
— Прости, Владимир, я не смогла его удержать, — насупив брови, произнесла Мария. — Он уже оббежал всё Тайное Убежище.
— Нормально ты, конечно, справилась с моей просьбой, — вздохнул я. — Павел, послушай меня внимательно. Для меня это действительно не простое решение. Ещё пару дней назад я бы даже думать не стал о твоём предложении. Но ты многое доказал мне этой ночью.
— И я делал это не из корыстных побуждений, можешь мне поверить, — попытался убедить меня Мясников.
— Верю. Старый Павел Мясников никогда бы не стал мне помогать даже ради собственной выгоды, — согласился я. — Но мне нужны веские причины, чтобы тебя принять. Пока что единственная причина — это тот факт, что ты узнал о нашем Тайном Убежище, а на арене стоит твоя машина, которую я не хотел бы у тебя отбирать.
Павел задумался. Кажется, ему нечего было сказать. Видимо, он и сам не особо понимал, зачем ему к нам присоединяться. И зачем мне брать его в свою команду.
Здесь просто нет выгоды для нас обоих.
— Павел — хороший человек, — неожиданно заявила проснувшаяся Антарктьева.
Не знаю, чему я больше удивился. Её пробуждению или тому, что она только что сказанула.
— Я думал, что ты без сознания, Настя, — удивился я.
— Прости, Владимир, я притворялась, — виновата поджала губки Антарктьева.
— Зачем? — со сталью в голосе спросил я.
— Я… Я испугалась. И мне правда хотелось узнать, что вы тут делаете такой толпой, — призналась она. — Я давно поняла, что вы с ребятами занимаетесь каким-то общим делом. Но я всё никак не могла понять — каким именно.
— Кстати, правда, а чем мы тут вообще занимаемся? — спросил Ковтунов.
— Алексей, ты головой что ли ударился? Мы тут вообще-то создаём зачатки торговой империи!
— Точно, забыл! — заулыбался Ковтунов. — У меня после превращения всегда голова туго соображает.