Изучив все досконально изнутри, все-таки решился выйти наружу. Беспокоить Дану смысла не было, ей нужно прийти в себя. А я могу только помешать ей в этом, так что ничто не держало меня в замке.
Отойдя на приличное расстояния, я всеми силами сдерживался, чтобы не обернуться. Для того, чтобы оценить всю красоту архитектуры, мне нужно было увидеть картину целиком. Поэтому я упорно отходил все дальше и дальше от замка по хрустальной тропе, хотя, как по мне, так дороги, но с первородными не поспоришь. Сказали тропа, значит тропа. Наконец, достигнув достаточного удаления, я вдохнул поглубже и резко обернулся. Признаюсь честно, я на несколько вар выпал из реальности, поскольку пытался увидеть вершину замка и так и не находил ее. Протерев глаза, я сделал повторную попытку отыскать крышу и не нашел таковой. Невероятно, но конца сверкающему в лучах солнца хрусталю не было. Теперь ясно, почему потолка у большинства залов не видно, их попросту нет. Огромный замок просто вырезан в Хрустальной скале и является горой. Весь дворец — это высоченная кристальная гора, должен заметить, и широченная тоже. Пребывая в подобии блаженного сна, я вернулся в свои комнаты и надолго застрял в плену чудесного видения. А я еще тогда удивлялся, почему Дана сказала, что до Хрустальной скалы слишком далеко и мнимая близость замка лишь иллюзия. Он просто настолько огромен, что виден из любой открытой точки Хрустальных лесов. И любой, кому посчастливится его увидеть, не поверит в его истинные размеры, ошибочно предполагая, что замок находится слишком близко к нему. Такая же ошибка настигла и меня в прошлый визит к эльфам. Но Всевышние, как же я рад, что ошибся, потому что реальность превосходит все мои ожидания. Благодарю тебя Куилагур, светлая и темная богиня, ходящая между мирами, за то, что создала этот мир.
— Наслаждайс-с-с-ся-а-а-а….
И снова слух играет со мной!
Мир вертелся вокруг меня. Эйфория затопила все естество. Как же хорошо! Уставшее тело млело в разгоряченной постели, а разум плавал где-то в эфире. Рывок и сознание вернулось, насильно заставляя разомлевшие конечности двигаться, а тяжелые веки открыться.
— Оу! — отозвался кто-то.
Я снова закрыла глаза, потерла их и уставилась на стройную женщину с шикарной фигурой и косой угольных волос, что обрамляли невероятной красоты лицо, а чернильные ресницы трепетали над истинно голубыми глазами, которые пересекали росчерки черной молнии. Жутковатый и пронзительный взгляд этих странных глаз сейчас буравил меня. Женщина гибкой кошкой обогнула кровать, выпустив из своих коготков голову МОЕГО эльфа, и приблизилась ко мне. Мягко, будто пушинка, она присела на край постели, все так же не отпуская меня своим напряженным взглядом.
— Здравствуй, мое дитя, — мелодичный голос источал силу и опасность, при этом обволакивая все тело, как патока. Проникая в уши, он покорял все естество.
Я молчала. Просто не знала, что ответить. Не часто просыпаешься в постели с эльфом, а другая женщина гладит и целует твоего любимого. Как-то на стандартную ситуацию не похоже.
— Ты права, — она мурлыкающе рассмеялась, — на обычную ситуацию не тянет.
Это она что, мои мысли прочла? Мне в ответ снисходительно улыбнулись.
— Я не по своей воле сюда явилась. Один очень впечатлительный юнец воззвал ко мне, и я, заодно, решила навестить кое-кого.
— Под кое-кем, ты имеешь в виду моего эльфа? — немного жестко уточнила я.
— Ага, — все так же спокойно ответили мне, — а теперь мне пора.
И эта странная незнакомка неземной красоты просто испарилась в черном тумане. Я не поверила своим глазам. Снова закрыла их, а когда открыла, оказалась лежащей на животе с раскинутыми руками, и кто-то крепко прижимался ко мне со спины. Орки знают что! Неужели мне все приснилось. Недолго поерзав, я, наконец, выбралась из-под тушки Широ. Тяжелый он, зараза.
— Су, что случилось? — синева столкнулась с золотом, — тебе не спиться?
И вот уже солнышко заглядывает в занавешенный проход балкона, а я точно уверена, что еще вар назад в этот же проход светил яркий месяц!
— Су, что не так, — эльф приподнялся на локтях, заглядывая в мои встревоженные глаза.
— Скажи-ка мне вислоухий, а у тебя случаем черноволосой любовницы не завалялось?
— О чем ты, малышка? Какие любовницы? — он хитро улыбнулся, целуя мое плечо, — у меня только ты осталась.
Вот кошак мартовский!
— Уверен, милый?