— Почему ты бросил меня на нашем последнем задании? — продолжая немного нервно сжимать талию эльфа, задала очередной мучающий меня вот уже пятьдесят весен вопрос.
— После того, как ты скрылась в ванной, прибыл посыльный от моего внука. В тот день умерла предпоследняя банши, — меня мягко потянули за волосы, и я, поддавшись, отстранилась. Губ коснулся большой палец и нарочито медленно провел вначале по верхней, а потом и нижней половинке, — ты не знаешь, но когда умирает банши, вся энергия смерти, что была накоплена ею за всю жизнь, переходит к оставшимся в живых плакальщицам, — продолжил говорить эльф, как и его пальцы продолжили ласкать внутреннюю сторону нижней губы.
— Эта энергия заставила пошатнуться мой блок. Не брось я тебя, вся впитанная твоей сущностью магия просто разорвала бы мою защиту в щепки. А чем грозил тебе обрыв моего блока, ты узнала на своем недавнем печальном опыте.
— Да уж, — я глубоко вдохнула, — а я готова была тебя порвать на кусочки после того побега.
— Ну, — эльф виновато потупился, — я последние весен двадцать скрывался от тебя именно по причине нежелания быть разорванным или прирезанным.
Я от возмущения даже слова все растеряла.
— Согласись, — он поднял руки в примирительном жесте, — в гневе ты страшна.
— А чего тебе бояться, бессмертный мой? — ласково пропела я, — подумаешь, отработала бы на тебе метание твоих же стилетов, отделение головы от тела боевыми ножами и расчленение по типу «четвертование». Брось, — и я махнула рукой, говоря, что все это мелочи — ты бы выжил.
— На том свете, — сглотнул новоявленный некромант.
— Ты преувеличиваешь, — я отошла от эльфа. Еще пять вар и меня бы уже ничто не оторвало от моего наваждения.
— Хм, ты все же бросаешь меня, — укорили меня в излишней холодности к представителю даже не знаю кого, эльфа-оборотней?
— Широ, солнце, еще немного и мы не выйдем отсюда еще рассветов так пять, а у меня действительно дел накопилось. Кстати, где кошмарик?
Я вдруг четко осознала, что своего кельпи не видела с той самой разборки полетов. Ван, и в дверь кто-то осторожно поскрёбся.
— Эм, Дана? — раздалось из-за двери.
— Заходи.
— Точно?
— Кайа, — вспылила я.
— Что, Кайа? — в комнату вплыло мое черно-пепельное чудо, — вы тут недавно отбивались как от нашествия плотоядных зомби.
Нет, ну его возмущение понятно, но это же всего раз случилось. Нужно было нас просто в покое оставить, а не совать свои любопытные носы в чужие спальни.
— Мелкий, хватит дуться, у нас есть задание, — прервала я поток обвинительных взглядов.
— Правда?! — и снова любопытный подросток передо мной.
— Ага. Захвати чего-нибудь съестного на кухне и дуй в комнату к Таривану. Я буду ждать тебя там.
— А кто еще с нами идет? — уже на выходе поинтересовался кельпи.
— Ты, я и Малыш.
— Без живодера?! Ой! — и мелкий шустро закрыл рот рукой.
— Эм… — я оглянулась на Широ.
Эльф стоял сложив руки на груди и возмущенно взирал на все больше пригибающегося к земле Кайю. Ясно, кого так ласково обозвали.
— Эм… без… эм… Широ, да перестань убивать взглядом моего подопечного! И правда, ведешь себя как садист сейчас. Моральный! У него есть полное право возмущаться. Ты чуть не наделал в его черепушке лишних дырок. Впрочем, не только в его.
— А то, что ты прицельно метала свои ножи, уже не в счет? — ехидно осведомился этот бессовестный кошак.
— Зато я мебелью в пылу страсти не разбрасывалась. Прицельно!
Пару вар я, надувшись, с вызовом встречала ответный, не более дружелюбный взгляд эльфа.
— Ты с нами не идешь, — зло прошипела я.
— Больно надо, — не менее зло, зато более мелодично ответили мне.
— Изверг!
— Неженка!
— Садист!
— Криворукая!
— Кайа, пошли-ка отсюда. Слишком много витает в воздухе агрессии, — и я шагнула за порог собственных покоев, напоследок обернувшись и выдав «некроэльф блохастый с манией величия», показывая при этом язык. После чего гордо удалилась под ошарашенный взгляд эльфа и его открытый в попытке ответа рот, но дверь уже была закрыта. Вот так надо оставлять последнее слово за собой. Желательно за непробиваемой дверью, с запасом времени и приготовленным заранее местом укрытия.
— А теперь бежим, — и я стартанула в сторону покоев нашего болезного.