— Мы соберем все необходимое и выдвинемся через рассвет, — решительно высказался воин. Я только открыла рот возразить, как Атар продолжил, — нам надо выспаться и набраться сил. К тому же, помощь эльфов не будет лишней.
Тут я не могла поспорить, но то, что путешествие уже вопрос решенный, не сомневалась. Судьба, наконец, отважилась вести нас к намеченной много весен назад цели.
— Неистовая тьма!
Гневный рык вырвался из деформированного горла, что изменилось под влиянием несдержанной трансформации. Сноп искр отлетел от каменной стены, проскальзывая между спорящими по крепости с драконьим железом когтями.
— Пробудился! — еще один несдержанный рык и последовавший за ним дикий вой, который резко перетек в не менее ужасающий каркающий смех существа, что уже давно пережил все отпущенные ему сроки, но никак не уходил за грань.
— Кхр-кхра-а-а, кхр-кхр-кхр… — вибрирующая от грубого смеха грудная клетка сотрясала пространство не хуже мини взрывов, наплывающих на окружающее пространство волнами.
— Лах, — слова, прозвучавшие в открытое пространство навстречу восходящему солнцу, были тихи. Смех оборвался так же резко, как и начался.
— Garon[17].
Рядом с взлохмаченным, но уже вернувшим свой герцогский облик некромантом появилась коленопреклонённая тень.
— Мы выступаем сегодня с последними лучами к северо-западным горам. Собери проклятых.
— Но господин, как же захват Ритара? — слуга был явно озадачен решением древнего мага.
— Лах, ты ведь разумный проклятый? — тихо вопросил тишину герцог.
— Так и есть, — воин склонил голову еще ниже.
— Если и хочешь им оставаться, выполняй мои приказы молча, — безэмоцианально-мертвый голос заставил слугу затрястись в ужасе.
Он все еще жив в своем послесмертии лишь потому, что хозяину нужен командующий его немаленькой армией. Со смертью Магнолии это обязанность Лаха. Но Всечувствующие, некромант снес бы ему голову даже в таких обстоятельствах, не соизволь слуга захлопнуть свой грязный рот, не смеющий выдавать ничего кроме согласия и раболепия.
Как же сильно било это по забытой гордости воина, когда-то одного из генералов объединенной армии Сумеречной Долины. Как сильно он желал избежать оков подчинения и выступить уже против Коршуна. Как сильно… Но он не мог. Мертвые подконтрольны некромантам. Их воля… да нет у них воли. Нет гордости, нет чести. Есть страх. Страх быть убитым вновь и больше не возродиться. Души воскрешенных проклятых мертвы, раздроблены и уничтожены. За смертью карателей нет ничего. Пустота. Темнота, глухота, немота. Всеобъемлющее НИЧТО!
В Хрустальный дворец мы крались как заправские воры. Никому не хотелось испытать на себе гнев Владыки. А о том, что Алибаскаэль в ярости, красноречиво говорили иссиня-белые лица дворцовой прислуги и перекошенные рожи эльфов-рабочих. Особенно выделялся красным оттенком кожи среди бледных поганок дворцовый смотритель. Поди, на его веку никто еще не громил стены.
— Дана, может в бега? — кельпи нервно дернул головой.
— Нет у нас времени на бега. Вот соберемся в поход до долины, и тогда ищи свищи. А пока маскируемся, братцы. На кону жизни! Наши! — мой энтузиазм никто не поддержал, но и не ломанулся во дворец.
— И что дальше? — спокойно вопросил вернувшийся Атар.
— Что-что, двигаемся гуськом вон к тем дверям, — и я указала на неприметную дверцу под лестницей, что вела к главному входу, — через складские помещения выйдем к крылу прислуги, а уже оттуда в библиотеку, и дай Всечувствующие, она будет пустовать.
— А дальше? — не выдержал Кайа.
— А дальше по потайным ходам разбежимся. Я к себе, вы к себе.
— Кхм, — кашлянули у меня за спиной.
Я посмотрела на насупившихся подельников и тут меня осенило.
— Дам, идти вам некуда, — я потерла переносицу, — но ведь у вас с Паланом есть свои покои, — я выжидательно уставилась на мелкого.
— Ты имеешь в виду смежные с покоями мага? — уточнил зверобратец, и тут же продолжил, — прекрасные покои, замечательные, а после посещения феями просто великолепные. Дыры в стенах приносят легкий сквознячок, а шикарные черные подпалины изящно гармонируют с голубой отделкой комнат.
У меня отвисла челюсть. Темень и ее твари! Все еще хуже, чем я думала.
— Когда успели? — только и смогла выдавить я.
— А младенцу нашему вдруг пришло в голову отпустить свои находки именно в моей комнате, — огрызнулся Палан, зло сверкая глазами на Атара. Впрочем, того ничто не волновало.