В тот же момент вдалеке сорвался вниз с горы скальный уступ размером с дом. К&н'и. гo'ч, eй'.'н.eт Все резко повернулись к источнику звука, как и я. Но невероятное зрелище ненадолго завладело моим вниманием. Я очень быстро поняла, куда необходимо сейчас смотреть.
Атар стоял неестественно ровно и смотрел прямо мне в глаза. В его собственных бушевал зеленый вал дикого океана. И меня захлестнуло.
Горячие губы медленно приближаются к моему лицу. Верхняя, еле касаясь кожи, нежно скользит вниз от моей брови к веку, чуть задерживается для легкого поцелуя и движется дальше, к щеке. Желание ощутить настойчивость и твердость этих губ на своих почти невыносимо. Он дразнит меня, вызывая мучительное томление где-то внизу. Легкий выдох, и теплый воздух у самых губ стает виновником почти болезненного покалывания и жгучего нетерпения. Больше всего в жизни сейчас я жажду слияния с ними, с двумя алебастровыми половинками, что почти коснулись меня. Но он медлит, а я не смею двинуться на встречу, принимая его игру. Ведь впереди ждет награда из умопомрачительных ощущений и чувств.
Легкая улыбка понимания не уходит, когда самая нежная кожа на лице каждого проходит в волоске от моей. Я чувствую ее тепло, будто касаюсь, но прикосновения нет. И это медленно убивает.
— Ты со мной, — шепот прямо мне в губы.
Выдох и резкое, стремительное слияние, настолько неожиданное и оглушительное, что ноги меня не держат, и я хватаюсь за голые плечи воина, что наконец-то стал моим.
Буря эмоций, нетерпеливые, грубые движения, будто это мгновение может исчезнуть. Будто нас сейчас силой оттащат друг от друга. Животное стремление остаться единым.
Безумие, вот как можно описать мои эмоции, настолько они хаотичны и напористы.
И я очнулась. Это были лишь воспоминания. Но не простые. Это были чувства не только мои, но и воина кашир. Он буквально впихнул их в мой разум и память, пытаясь донести то, о чем я и сама знала, но не хотела знать. Маг разбередил рану, что я прикрыла платочком, чтобы кровь наружу не текла. Но она протекла и хлынула тем самым валом, что бушевал вар назад в малахите Атара.
Я на всю жизнь запомнила эту единственную нашу ночь, что была моим ярким лучиком во тьме отчаяния, которое обуяло меня после свадьбы Атара. Это было самым счастливым моим воспоминанием, а теперь оно способно все разрушить. Нет, оно уже разрушило.
Поцелуй — единство душ, ни тела. Тело может предать, может разлюбить, душа никогда. Это причина такого трепетного отношения к настоящим, искренним поцелуям. Все существа, кроме людей, верят в неприкосновенность губ, пока душа не полюбит. Конечно, это все утрированно, но истина в этом есть. Если любовь искренняя, то только поцелуй и ничто другое на свете не свяжет души. Ничто! А только связанные могут пройти перерождение и найти друг друга в следующей жизни. Только душевная связь дает то самое ощущение единства. Без него вы просто двое, что не верят друг другу до конца и сомневаются во всем. Потому эльфы связывают себя ритуалом, что не позволяет им уйти от избранного и связывает их души.
Он связан. Связан больше, чем я себе позволяла думать. Широварт, нет, Динаристан, может сколько угодно говорить о разрыве и нелюбви, но душа его принадлежит ей. Принадлежит единственной, что, по стечению обстоятельств, оказалась нелюбимой.
О Боги! Зачем ты показал мне это? Но на мой немой вопрос он не ответил. И я знала почему. Я тоже связана. Связана с воином, что когда-то отдал мне свое сердце и связал наши души. Я не понимала этого тогда, не ощутила. А он знал, знал и жаждал подтвердить союз браком.
Отказала. Я отказала ему, свято уверовав, что кашир меня не любит и никогда не сможет этого сделать. Всезнающие! Какая же я дура!
Дикий вой вырвался из моей груди. Вой смертельно раненого зверя, но, по жестокости охотника, не добитого. Я выла, рычала и шипела на всех и вся, что окружало меня. Я рвала себе грудь руками, раздирая кожу в кровь и ломая ногти до мяса. Я хотела добраться до сердца, что билось в груди. Я хотела остановить бег крови, раздавив проклятую мышцу собственными ладонями. Не смогла. Просто физически не смогла и тогда просто упала на землю, уткнувшись лицом в прелую золотистую листву. Этот запах снова стал угнетать и рвать мне жилы. Теперь это уже не изменить.
— Коллапс равновесия тебя дери! Что эта девчонка творит! Идиотка! — мечась по временному пространству, сотворенному в эфире, молодая девушка костерила только ей видимую «идиотку».