— Ты встретишь достойного мужчину и будешь счастлива, — чересчур уверенно это прозвучало.
— Ты не можешь видеть будущее, — фыркнула я.
— Мне это и не нужно, — и одна из моих эмоциональных слабостей, а проще говоря, друг, развернулся и пошел к берегу. Разговор был окончен. Мудрейший в этом мире сказал все, что хотел.
Если честно, умирать расхотелось. Перспектива, описанная Ласканом, действительно выглядела привлекательно. Я отстрою свой дом заново. В конце концов, я уже умею справляться со своим «безумием».
Плеснув в лицо горячей воды, и все еще прибывая в раздумьях, я вышла на берег и направилась в город. Но вот странность, оцепление стояло вокруг бассейна и никуда не собиралось уходить. Тогда как прошел Ласкан? Думаю, этот вопрос останется без ответа.
Глава 14
Первая кровь
Не бойтесь, королева, кровь давно ушла в землю.
И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья.
— Ну вот, а ты боялся, — ласково погладив мальчишку по голове, Ратха распутала последнее плетение линкетто в волосах Кайи.
— И теперь я не умру? — с надеждой спросил мелкий. Всезнающие, какой же он все-таки еще ребенок.
— Только если своей смертью, — поддразнила его гоблиана. Кельпи улыбнулся и в тот же ван нахмурился.
— А меня ждет скорая смерь? — тут же задал очередной вопрос Кайя.
— Да, если продолжишь задавать глупые вопросы, — прикрикнула на коняшку я.
— А-а-а-а, значит все в порядке. Тогда я за братом схожу, — и он выскользнул из дома Ратхи.
— То есть, его не успокаивать надо было, а напугать, чтобы он перестал бояться? — немного обескуражено спросила Первомать, — оригинальный подход в воспитании плотоядного водного духа.
— Они терпеть не могут, когда не видят врага, но чувствуют угрозу. Еще больше их бесит, когда эту угрозу невозможно убрать.
— Или сожрать, — продолжила за меня Ратха.
— И это тоже. Кстати, — и я указала большим пальцем себе за спину, где еще болтались потревоженные шторы из кожи у входа в дом. Их использовали во всем Уртшанге за место двери, — сейчас сюда заявится кельпи, страстно жаждущий моей преждевременной кончины и, желательно, от его собственных лап.
— Какое у тебя интересное сопровождение, — фыркнула плетунья, — так может к плетениям линкетти добавить еще и мое с проклятием скорой смерти?
— Чтобы мелкий меня возненавидел! — ужаснулась я перспективе, — нет уж, пусть живет. Мы с ним вроде как стали понимать друг друга.
— Может тогда заплетайку вплести между делом? — хитро подмигнула Ратха.
— Ну и зачем мне путающийся в своих ногах кельпи на поле боя? — скептический взгляд подействовал. Плетунья поняла свою ошибку.
— Ладно, сама что-нибудь придумаю, — я только хотела пристыдить подругу, как та продолжила, — это не помешает его способности воевать. Так, подпортить жизнь чуть-чуть, — последнее она произнесла уже себе под нос, но я все равно ее услышала. Бедный Палан. Своих Первомать защищает, как окотившаяся самка таара детенышей, то есть зубами, клыками и без жалости.
— Приветствую Первую мать и Первую сестру, — Палан слегка поклонился и без приглашения вошел внутрь.
— Да уж. Теперь становиться ясно, отчего Иргих по сей день заикается, — гоблиана повернула голову ко мне и уточнила, — смею предположить, это все почтение, на которое способен сей индивид, и требовать большего абсурдно?
— Именно. Вообще удивлена, что меня в кои-то веки не миледи обозвали.
— Я никогда не обзывал вас… — начал было Палан, но по моему виду понял, ложь не удалась, — может изредка, когда миледи уж очень хотела упокоиться и меня за собой утянуть.
— Садись, буду расплетать произведение искусства линкетти. Эх, это ж такой оберег уничтожить придется.
Ратха так вздыхала над всеми плетениями. По ее мнению, мелкие ночные пакостники сделали огромный подарок коняшкам, вплетя в их волосы заговоры от хвори и мора, а глупые духи, включая Палю, не понимают своего счастья. Первомать хотела было заплести кобыле обереги настоящей плетуньи, но Палевая только от высказанного предложения начала брыкаться и вернулась к излюбленному приему: копытоприкладству. Теперь личная охрана Первоматери красуется синяками во всевозможных местах, так как сидение и лежание гоблинов не смилостивило буйную натуру духа земли, а только раззадорило ее.
— Ну вот и все. Волосы распутаны, заговор разрушен, — и к моему удивлению, Ратха нежно провела по волосам Палана, пропуская смоляные пряди между пальцев с затаенным удовольствием.