Послесловие к 7 главе.
Нарран и Аурария стояли молча в стороне от своих сородичей, занятых трапезой. Она смотрела на него, а он направил свой тревожно-задумчивый взор в сторону леса. Солнце уже практически село, и зарево заката придавало оранжево-алый оттенок верхушкам бесчисленных деревьев.
— Что случилось, у ау1? — озабочено произнесла волчица, внимательно глядя на своего избранного.
_____________________________________________________________________________
1. У ау — не переводится на человеческий, на языке волканов ласковое обращение.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
— Сегодня на охоте я почувствовал ее, — после нескольких секунд молчания ответил волкан. — Зараза возвращается.
— Ты уверен?! — переспросила Аурария.
В ее голосе читался страх, а по телу прошла едва заметная дрожь.
— Да, она снова наступает, нам нужно уходить...завтра.
— Но куда?
— На север, в земли древних, — казалось, иссиня-черный волкан, становился мрачнее с каждым словом.
— Там... там ведь очень мало добычи, и еще... — волчица запнулась, а к страху в ее голосе добавилась растерянность с нотками паники, — еще в тех землях очень много "живущих в двух мирах".
— Я знаю, — тяжело выдохнул Нарран, опустив голову вниз. — Я знаю. Зато там у нас будет хоть какой-то шанс выжить.
В воздухе снова повисла тяжелая пауза. Наконец Аурария собралась с духом и, встав напротив своего избранного, так, чтобы он видел ее решительность, произнесла:
— Если ты решил, значит, так тому и быть. Когда скажешь стае?
— Позже, сначала нужно кое-что сделать.
Аурария нежно потерлась щекой, о щеку Наррана, а потом и вовсе уткнулась в его густой темный мех. А избранник крепко прижался в ответ и прикрыл глаза, постояв так недолго, молча направился к пещере.
Тот день навсегда остался в памяти волкана, когда в полубредовом состоянии он набрел на нескольких "живущих в двух мирах". А сейчас он шел туда, где сидел тот самый человек, который и спас его от Заразы, что сейчас снова угрожает стае.
Те ощущения, когда тьма проникает в самое нутро, выворачивая душу наизнанку и сводя с ума, еще долго мерещились Наррану. И вот сегодня, когда казалось, что пережитый кошмар уже в прошлом, волкан снова ощутил близость той самой тьмы, опять. Значит, зло возвращается, значит, наступают тяжелые времена... для всех.
— Почему мы возимся с этим мерзким двуногим? — на пути вожака, будто из ниоткуда, появился зверь бордово-угольной окраски.
— Я уже отвечал тебе, Раграр, — раздраженно ответил Нарран.
— Кровный долг? Заветы предков? Не смеши меня! — не успокаивался собеседник. — Никто уже не следует им, кроме тебя! Пришло время писать новые заветы, и первый из них обязан быть долг мести! Мы должны убить его, убить, как они убивают наших сородичей!
— Мы все скорбим по твоей потере, брат, — примирительно произнес вожак. — Но твою семью убил не он, поэтому и не ему отвечать за содеянное. Горе затмило твой рассудок, не дай ему затмить и твою душу. Все мы кого-то лишились.
— Это всего лишь громкие речи, пустые громкие речи, — огрызнулся Раграр и ушел прочь. А Нарран направился дальше. Он должен был помочь человеку попасть к своим, и не для того чтобы выполнить придуманный давным-давно ритуал, а потому что чувствовал, что должен это сделать.
Глава 8.
— Человек, вставай! Просыпайся, пора, — кто-то наглым образом вторгся в мой сладкий сон и, весьма бесцеремонно тормоша, пытался разбудить.
От такого обращения я резко открыл глаза и шарахнулся в сторону, увидев большого серого зверя, который занес надо мной свою здоровенную лапу.
— О, проснулся! Ешь скорее, я у входа посижу пока, — после этих слов волкан торопясь вышел на улицу.
Это вообще что было?
Поднять подняли, а разбудить забыли, поэтому думать получалось с трудом. Нехотя переведя тело в вертикальное положение и усевшись на лежанку в позе лотоса, я сладко потянулся.
— Брлм-брлм! — желудок в отличие от мозга уже проснулся и требовал подкрепиться.
Чего тут у нас вкусного есть. Ага, опять фрукты.
Сегодня они уже не выглядели такими аппетитными, и аромат казался не столь будоражащим. То ли вчера их просто переел, то ли был слишком голоден, что все казалось таким вкусным. Не спеша закинув в себя все, что попало под руку, встал и побрел в сторону прудика. Умывание в ледяной воде помогло проснуться и вернуть ясность все еще дремавшему разуму.
Закончив утренний "ритуал" собирался уже выйти из пещеры, как взгляд остановился на принесенной мне вчера кучке неизвестно чьих пожитков, и тут же в голове мелькнула неожиданная мысль: