А что творилось в сковородке — это просто не передать. Здесь жарилось около сотни самых одиозных личностей. То и дело, огромный чёрт в самом большом колпаке, как шеф-повар кричал:
— Черти! Вашу мать! Тащите масло, не видите — Гитлер подгорает!!! Ленина, Ленина переворачивайте!!! Чикатило в центр! Там пожарче!!! А что у нас с Нероном??? Готов поди? Проткните его, какой сок из него пойдёт…
А черти выполняли приказ. Поливали из огромного кувшина маслом Гитлера, огромными деревянными лопатами переворачивали Ленина, сдвигали к центру Андрюшеньку Чикатило, протыкали баграми Нерона, оборачивали фольгой Саддама и посыпали перцем Иосифа Виссарионовича… Работа не адской кухне кипела во всю… И, честно говоря, Китяжа эта картина радовала. А ведь кроме тех, кого он знал по урокам истории в лицо, были и совсем не знакомые ему персонажи. С десяток римских императоров, Джек — Потрошитель и Бонни с Клайдом, Бостонский душитель и людоед Джумагалиев, который лепил из своих жертв пельмени и угощал ими соседей. В общем, компашка подбиралась, что надо. А вокруг сковородки шёл шумный праздник, который не прекращался ни на секунду. Здесь отдыхали бесы, валькирии, демоны и прочая нечисть. Закончив смену в своём круге, они приходили или прилетали сюда отдохнуть, что называется, с огоньком. За всем этим, с огромно ледяного трона, наблюдал молодой, лет двадцати пяти, красивый, хорошо одетый молодой… хотел сказать — человек. Но как Сатана может быть человеком? Да, это был Денница.
Валькирии вошли в крутое пике и приземлились прямо перед своим хозяином. Сатана поднял руку и веселье моментально прекратилось. Теперь Китяж смог его разглядеть поближе. Костюмчик и ботинки, которые на нём были, думаю не имеет смысла описывать, но было видно, что над ними поработали лучшие Кутюрье мира, котрые славелись не только отличным вкусом и воображением, но и Содомным грехом, а по сему, им в аду было самое место.
Чёрные как смоль густые волосы прикрывали еле заметные рожки. Такая же чёрная бородка — эспаньолка. И глаза. Китяж не раз представлял эти глаза, когда читал "Мастера и Маргариту". "Один глаз чёрный, другой, почему то — зелёный", — вспомнил он цитату из любимого произведения.
— Любишь классику, Тяжин? — бархатным голосом спросил Денница, — в таком случае, можешь называть меня — мессир Воланд.
— Спасибо, Денница. Я предпочитаю называть собеседника по имени, данному ему при рождении, — ответил Китяж, на вид спокойно. А на самом деле, внутри у него всё тряслось. Подумать только! Он ведёт беседу с самим Сатаной!
— Ну, как хочешь. Хотя, откровенно говоря, мне не нравится это имя. Отпустите его! — скомандовал Тёмный валькириям и когда те выполнили его указание, он жестом пригласил Китяжа присесть в кресло, которое принесли два, вполне пристойных римлянина, — Присаживайся, Кирилл.
— Благодарю вас…
— Я тебя прошу, — Сатана скривил мину, — давай обойдёмся без любезностей. Не нужно мне дарить твои блага…Я сам, что хочешь, подарю. Любое благо, — он иронично улыбнулся, — ну, о благах позже. Ты знаешь, зачем ты здесь? — дьявол встал с трона и пошел к месту, где уселся Китяж. Римляне тут же подхватили каменный трон и пошли за ним.
— Да, — ответил Китяж, "Давай, Кирюха! Объявляй! Сейчас или никогда", — подумал он и встав, хотел было открыть рот, но Денница опередил его