Но одно я знал точно. Разрушение души — процесс не менее мучительный, чем смерть «поглощением».
Жестокая смерть.
Закончив с захоронением праха, я отправил сообщение Лексе и попросил навести справки про Род Карпатых. Откопать все, что известно. Возможно, удастся восстановить, к каким годам жизни относилась наша ожившая скульптура.
Сейчас же, все, что я мог сделать для того, чтобы почтить память этого воина Ордена — это отомстить.
Широкоплечий мужчина сидел на маленькой табуретке и старательно работал изящным скульпторским молоточком.
Внешне статуя выглядела как живая, но Князь Земли не был доволен, стремясь довести все до идеального совершенства.
— Так-то лучше, — пробасил он, когда застывшее выражение ужаса на лице скульптуры, наконец, вызвало у него приятное ощущение законченности.
Но теплая улыбка довольно быстро сошла на нет, вернув неприятное жжение в груди. Это разрушающее, всепоглощающее чувство вернулось, а значит, что-то случилось.
Князь Земли даже не сразу понял, что было тому причиной, но потом прислушался к себе и осознал, что «она» уничтожена.
Первая скульптура.
Бесценный подарок его деда, который юный Князь получил на свое пятилетие и впервые в жизни испытал радость.
Дышать стало тяжело, будто из помещения выкачали весь воздух, и Князь Земли медленно поднялся с табуретки и отряхнул свой рабочий фартук от пыли.
После чего аккуратно положил инструменты на свои места и взял телефон.
— Слушаю, — раздался сдержанный властный голос Князя Света.
— Мне нужен ключ, — сухо произнес Князь Земли.
— Ключ? — наигранно удивился светлый, — какой ключ?
— Ты прекрасно знаешь какой, — холодно отозвался Скульптор.
— Ах, этот ключ, — хмыкнул Князь Света, — мы ведь договаривались, друг мой, я гарантирую тебе свободу самовыражения и прикрою все твои… кхм… увлечения, а взамен ты забудешь про подвал.
— Мне плевать, о чем мы договаривались, — без эмоций ответил Князь Земли. — Это мой ключ, и он мне нужен.
— Так дела не делаются, Князь, — укорительно произнес светлый.
— Мне плевать, — повторил Скульптор, — если не хочешь отдавать, я заберу его сам, — холодно добавил он и, положив трубку, перевел взгляд на идеально обработанную скульптуру женщины с застывшим ужасом на лице.
Но скульптура больше не вызывала в холодной душе Князя Земли никаких эмоций, и он положил свою широкую ладонь ей на голову, и с треском разломил ее на маленькие кусочки.
Князь Света со вздохом отложил телефонную трубку и задумчиво посмотрел в окно.
— Что-то случилось, Ваша Светлость? — спросил его собеседник, с которым они сидели на золотых креслах и за белоснежным столом играли партию в шахматы.
— Скульптор хочет в подвал, — спокойным голосом констатировал он и передвинул фигуру белого коня.
— Проблема, — согласился собеседник, — смею напомнить, Ваша Светлость, я говорил, что нужно устранить тех, кого невозможно контролировать.
— И был прав, — не стал отрицать Князь Света, — но Скульптор — последний живой носитель этой силы. Без него все экспонаты станут обычными древними статуями.
— Разве так не лучше, чем допустить разрушения столицы маршем тысячи оживших статуй, Ваша Светлость? — робко уточнил собеседник.
— Разрушения? — засмеялся Князь Света, — похоже, ты совсем забыл, с кем разговариваешь.
— Простите, Ваша Светлость.
— Чем нести ерунду, лучше расскажи мне, что ответил Денис, — непринужденно перевел тему Князь.
— Простите, я не совсем понимаю, — напрягся собеседник.
— Все ты понимаешь, — недобро сверкнул глазами Князь Света, — ты послушался Демида и за моей спиной показался на улицах. Хочу тебе напомнить, что хоть Демид и посвящен в дела, он еще не утвержден главным наследником.
— Мне перестать ему помогать, Ваша Светлость?
— Нет, можешь продолжать, я же сам вас познакомил, — передвинул Князь Света белую ладью, — но вот если ты еще раз сделаешь за моей спиной то, что я тебе запрещал, пеняй на себя.
— Я понял, Ваша Светлость, этого не повторится.
— Вот и славно, — улыбнулся Князь, — а теперь расскажи, как там поживает Денис.
С кладбища мы с Мраком вернулись глубокой ночью, и я направился спать.
На этот раз моему сну никто не мешал, и глаза я открыл, когда на часах было десять утра.
Приятный холодный ветерок задувал с раскрытого балкона, в воздухе витал аромат цитрусовых духов, но самой их владелицы тут не было.
Я медленно поднялся на ноги и скосил взгляд на окошко, сквозь которое робко пробивались утренние лучики давно вставшего солнца.