Но потом Вепрь вспомнил, зачем он пришел сюда, и всплеск эмоций отрезвил разум и спас ранимое сердце и остатки кошелька уязвимого мужчины.
Собрав волю в кулак, тот прервал приватный танец, забился в кабинке туалета и сел, нервно потирая виски, надеясь, что здесь эти нимфы-искусительницы его не найдут.
Нет, в любой другой день Вепрь был бы не прочь расслабиться и выжать все, что можно из предоставленной возможности развлечься, но сегодня было нельзя.
Никак нельзя.
Ведь другого шанса поговорить может и не предоставиться.
С тех пор как Вепрь принял решение выложить Маркусу все, что знает, страх сковал тело, и он больше не мог ни о чем думать, и даже бабы не смогли это исправить.
Уже много дней здоровяк ломал голову, как подступиться, как найти повод, и вот он появился, когда Маркус попросил найти на улицах одного отброса и лично доставить ему.
Входя в ту дверь VIP-комнаты, Вепрь отчасти уже даже смирился, что его убьют и поиск того доходяги — просто повод, но нет.
Маркус его не тронул и вообще не проявил никаких особых эмоций.
— Черт бы тебя побрал, козлина! — в сердцах выругался Вепрь и кулаком отправил в полет дверцу туалетной кабинки.
К счастью, с той стороны никого не было и пострадало только зеркало.
Хлестко ударив себя ладонями по щекам, Вепрь подошел к раковине, умылся ледяной водой и поднял голову на треснувший кусок уцелевшего зеркала.
— И почему ты не мог оказаться обычной гнидой, как все прошлые Главы Квартала? — вздохнул здоровяк, — так было бы куда проще…
Произнеся это, Вепрь вдруг услышал странный звук за окном туалета и высунулся наружу, задрав голову к небу.
Туда, где на фоне облаков шел на посадку боевой вертолет с намалеванным на корпусе красной краской словом «Подарок».
Статный брюнет стоял у окна и с задумчивым видом потирал идеально стриженную бородку.
На подоконнике стоял бокал местного красного вина, к которому Герцог Вильгельм Фон Грэйв пристрастился за последние достаточно спокойные деньки.
Все шло четко по плану, но по какой-то причине душу Герцога терзала тревога.
Словно надоедливый комар, она жужжала где-то на задворках сознания, не позволяя Вильгельму расслабиться.
В просторной белоснежной комнате с отделкой под золото также находилась черноволосая девица в изящном платье цвета вороного крыла и с азартом потрошила мужскую гардеробную зону.
— Может, вот этот? — обернулась вдруг Октавия, выдернув из кучи одежды галстук благородного василькового цвета.
Но Герцог Фон Грэйв не ответил, и девушка продолжила искать.
— Обитель? — не поворачивая головы, спросил Герцог через какое-то время.
— Без изменений, — спокойно доложили ему со стороны огромной кучи из всевозможных костюмов, рубашек и галстуков.
— Восточники? — продолжал искать причину неунимающейся тревоги Герцог.
— Рыскают, но даже не близко, — ответила Октавия, — твой Князь Света знает свое дело. Хм, а может, вот этот? — подняла она комплект костюма в полоску с угрожающим сиреневым оттенком.
— Дочь, мне наплевать, в чем туда идти, — безразлично махнул рукой Фон Грэйв.
— Как грубо! Это же свадьба! — укоризненно заявила Октавия, возмущенно уперев руки в боки, — а как же угодить своей невесте⁈
Вильгельм медленно повернулся и глянул на дочь. После чего они синхронно рассмеялись, и девушка швырнула костюм в сторону и устало плюхнулась на кровать.
— Ну ты чего? Все ведь идет гладко! — ободряюще улыбнулась Октавия.
— Все, да не все, — не согласился Вильгельм Фон Грэйв и отставил недопитый бокал вина в сторону.
— Маркус? — подняла бровь девушка.
— Маркус, — кивнул Герцог.
— Маркус… — мечтательно закатила глазки Октавия, что не ушло от взгляда Фон Грэйва.
— Понравился тебе? — нахмурился он.
— Есть немного, — не стала отрицать Октавия, — можно его оставить?
— Нельзя! — построжел голос Герцога.
— Ну почему? — надула губки Октавия, — сам-то вон женишься на молодой красотке! Ну подумаешь, Маркус хочет тебя убить, тоже мне причина.
— Тут все несколько… сложнее, дочь. Он не просто хочет. Он может.
— Чего⁈ — резко подобралась девушка, услышавшая подобное заявление от своего отца впервые.
За все годы жизни у нее не возникало даже мысли, что с ее отцом может кто-то сравниться, а уж чтобы одолеть, это просто невозможно!
Поэтому слышать от отца такое даже в шутку было в высшей степени странно.