— Князь Света с ним работал?
— И еще половина Совета, — поморщился Денис, — обычно неофициально. Идем за ним?
— Не, скучно, — отмахнулся я, потеряв к наемнику всякий интерес, и начал осматриваться.
— Скучно⁈ Да как ты можешь так говорить⁈ — едва сдержался, чтобы не перейти на крик юный лекарь, — этот неуловимый мудак — настоящий профи, на счету которого тысячи невинных жертв, и он идет прямо к твоему Заводу! Твоим людям!
— Был бы профи, не лез бы на Клювика так явно, — разочарованно вздохнул я, понимая, что уже почуявший свою новую жертву пернатый успеет перехватить его первым.
— А вдруг нет? — не сдавался Денис, — этого ублюдка надо убить!
— Я думал, ты пацифист и против насилия.
— На таких уродов это не распространяется! — буркнул юный лекарь, — да я исцелил за свою жизнь меньше людей, чем он убил!
— Тогда оставался бы в своей аптечной лавке и лечил дальше, а не по лесу бегал и дичь мне пугал, — хмыкнул я и направился дальше по лесу легкой трусцой.
Денис продолжил что-то неразборчиво бурчать себе под нос, но побежал за мной следом.
Держался юный ворчливый лекарь на шаг позади и когда я уже хотел позвать попуга, дабы придать Денису решительности на разговор, впереди показался он.
— А вот это интересно, — хмыкнул я и остановился у дерева.
— Что именно? Там ничего нет… — проследив мой взгляд, недоуменно прошептал Денис.
— Ошибаешься, мой юный следопыт, — улыбнулся я и медленно отодвинул рукой ветку, за которой на самой границе видимости медленно двигалось темное пятно.
— Это же просто кабан, — вздохнул Денис, — причем даже не портальный.
— То есть ты не видишь… — разочарованно констатировал я.
— Я вижу все, Маркус! Это самый обычный кабан! Все его жизненные процессы у меня как на ладони! Температура тела, биение сердца, намокшие холодные копыта, страдающий от голода организм…
— Вот! — с важным видом перебил я парня.
— Что «вот»⁈ Голод? — нахмурился Денис, — обычное явление среди животных, особенно здесь, в желтой зоне!
— Тогда почему этот кабан прямо сейчас прошел мимо кустарника с ягодами и раздавил орех копытом? — с милой улыбкой поинтересовался я, и Денис открыл было рот, чтобы что-то возразить, но тут же закрыл и задумался.
— Может он брезгливый? Или слепой? — не очень уверенно предположил он.
— Или ненастоящий, — дал я верный ответ и с проснувшимся детским азартом побежал вперед.
Кабан мгновенно услышал мое приближение, взвизгнул и бросился убегать.
При этом побежал не назад по склону и известной тропе, и не влево в идеальную для побега высокую траву, а побежал прямо.
В густые колючие заросли.
Вонзившись в них словно бур, кабан неестественно ускорился и буквально разорвал острый кустарник, не оставив на себе ни единой царапины. Выбравшись оттуда, дикий зверь оказался перед холмом странной формы, который был расколот пополам и содержал в себе заваленный камнями провал.
И не медля ни секунды, кабан устремился в сторону наглухо заваленной расщелины.
Правда, как только его сверкнувшие странным сиянием клыки вгрызлись в рыхлый камень, из темноты провала в него выстрелили черные плети. Установленная мной ловушка мгновенно окутала плетьми Тьмы лапы и шею твари, подняв того в воздух.
С пронзительным поросячьим визгом тот брыкался и пытался вырваться, но не мог.
— Ну и куда ты мой целеустремленный собрался? — покачал я головой.
И едва я показался, как форма кабана поплыла в пространстве и на его месте оказался зажатый в плети бледнолицый молодой мужчина в черном капюшоне маскировочного балахона.
Мужчина без единой эмоции на лице оглядел свои связанные руки, потом ноги, после чего хмыкнул.
— Неплохо для теневика, — глядя на меня исподлобья, произнес он, и от мужчины потянуло энергией смерти.
— Осуши! — хриплым голосом раздался приказ, и мутная, ядовитая дымка стекла по телу висящего в воздухе одаренного, и под ним проявилась сотканная из чистой стихии смерти вороная лошадь.
Ощутив под задницей седло, мужчина гордо вскинул голову и взял в руки поводья призванного фамильяра.
— Ты не моя цель, теневик. Ты можешь уйти, — снисходительно произнес бледнолицый всадник.
— Ты на моей земле, кабанчик, пожалуй, я останусь, — весело ответил я.
— Что ж… да будет так, — без особых эмоций произнес мужчина и хлестнул поводьями.
Лошадь поднялась на дыбы, и топот от ее приземления выпустил волну стихийной энергии смерти, от которой вокруг завяла трава, пересохли ягоды, а в животе пронзительно заурчало.