До этого стоявшая без движения огненная фигура Флоки выпрямилась, а ярко-красные провалы глаз наполнились дикой пульсацией, от которой стучало в висках.
Флоки слегка сгорбился и издав пронзительный звук, похожий на безумный хохот, осмотрелся, после чего его магмообразная голова повернулась на 180 градусов, задержалась на Фон Грэйве на пару секунд, и вернулась в обратное положение.
Теперь слепок последнего Паладина Огня смотрел прямо на меня, и я начал буквально ощущать как вокруг меня сгущается энергия.
— Забыл сказать, Маркус. Если ты думаешь, что тебя спасет купол безмолвия, то ошибаешься. Единственное, что сейчас движет этим Паладином, это желание защитить это место. Внутри этого мира ты агрессор, а он защищается. А под действием купола безмолвия любая защита позволительна.
Едва Герцог это произнес, как Флоки закружился в огненном вихре.
Я же стоял и смотрел как стена сплошного стихийного огня продолжала нарастать надо мной под предводительством хохочущего силуэта, готовясь очень активно защищаться от злого меня.
Тем временем стихийный ответ огня внутри этого места достиг девяносто девяти процентов и единственное, что мешало ему пробить сотку, это я.
Инородный элемент. Чужак. Угроза.
Именно так воспринимает меня Флоки.
— Прости, приятель, так надо, — вздохнул я, вытянул руку вперед и приказал, — защити.
В руке тут же материализовался «Коготь Пустоты» и его матово-черное лезвие раскалилось под действием окружающей стихии.
— Бесполезно, глупец! — раздался веселый голос Герцога Фон Грэйва, — Флоки бог этого места! Ни один одаренный не может управляться со стихией лучше, чем Паладин!
— А вот тут ты, пожалуй, прав, — с усмешкой хмыкнул я, и мгновение спустя стена первородного огня обрушилась на меня.
Но за миг до того, как ее разрушительная мощь коснулась моего тела, острие клинка пробило грудь Флоки, и вся стена огня замерла на месте, а часто моргающий Паладин Огня повис, забавно болтая ногами.
Оглушающий хохот пропал, а его безжизненный взгляд стал метаться из стороны в сторону.
Отчаянными усилиями Флоки пытался вернуть под контроль стихию мира вокруг, но у него ничего не получалось и только сейчас он перевел взгляд на черноту «Когтя Пустоты», которая начала разрастаться у него по груди.
И напомнив себе, что передо мной не настоящий Паладин Огня Флоки, а всего лишь слепок его былой силы, я холодно приказал: — поглоти.
И едва я это произнес, как Тьма из клинка всей своей мощью обрушилась на Флоки и концентрированная сила, заточенная в его слепке стихии, начала вливаться в меня.
От такого резкого наплыва дикой энергии перехватило дыхание. Внутри задерживалась всего одна десятая ее часть, но и этого было более чем достаточно, чтобы переполнить источник и наполнить все энергоканалы разрушительной мощью Стихии Огня.
Только сейчас осознав, что происходит, Герцог отшатнулся и безвольно наблюдал как красный перстень на его большом пальце стремительно чернеет и покрывается трещинами.
— НЕЕЕЕЕТ!!! — закричал он и хрустнул пальцем.
Техника развеялась, и с хлопком прямоугольник из огня исчез вместе с осыпавшимся в прах перстнем.
Мы оказались в Тронном зале и на его середину с шумом грохнулся обожженный Вильгельм Фон Грэйв, и еще до того, как он успел открыть слипшиеся обожженные веки, острое лезвие кинжала сверкнуло перед его шеей.
— ОТЕЦ! — бросилась вперед Октавия и защитный росчерк клеймора сбил траекторию моего удара и вместо головы Герцога на пол Тронного зала упала отрубленная рука.
Я использовал микрозадержку в развеянной технике, на время которой тело Фон Грэйва оказалось без защитного доспеха. Отозвав заранее «Коготь Пустоты», атаку я проводил с помощью обычного кинжала. Купол безмолвия погасил все агрессивные стихийные частицы на нем, но набранной инерции было вполне достаточно, чтобы оборвать беззащитному Герцогу жизнь.
Было бы достаточно, если бы не Октавия.
Отбив атаку, девушка подхватила отца под целую руку и разорвала дистанцию. А секунду спустя Герцогу удалось разлепить глаза, он быстро оценил ситуацию, вернул стихийный доспех на тело и зажал целой рукой кровоточащую рану.
А его злобный немигающий взгляд темных глаз был устремлен строго на меня.
— Дуэль проиграна… досадно, — констатировал удивительно хладнокровный Герцог, — переходим к плану семь, — одними губами произнес он и хрустнул мизинцем.
— Поняла, — кивнула Октавия и в тот же миг вместе с отцом смазалась в пространстве.
— Ну нет, второй раз со мной такая хрень не прокатит, — хмыкнул я, и несмотря на сверкнувшую во все направления обманку, и десяток возникших в воздухе астральных нитей, я без труда уловил нужную и хотел нырнуть следом, как вдруг где-то сверху раздались взрывы.