— Слабым не по плечу оружие сильных, — пожал плечами Модель. — Он делает то, что умеет и хорошо делает. Но я заставлю его сторонников засомневаться. Вот увидишь.
— Mein herr?
— Начнём с железнодорожных рабочих. Железная дорога сейчас для нас наиболее приоритетна. Составь список имён. Вычеркни каждого двадцатого. Пошли взвод по каждому из этих адресов, пусть вытащат этих бездельников на улицу и расстреляют там же в присутствии семьи. Если остальные не явятся на следующий день на работу, процедуру повторить. Повторять ее каждый день, до тех пор пока они не выйдут на работу или пока никого из них в живых не останется.
— Так точно, — Лаш заколебался. Наконец он спросил: — Вы уверены, что это необходимо?
— Дитер, у тебя есть идеи получше? У нас тут всего лишь дюжина дивизий, а у Ганди — целый полуостров. Я должен переубедить этих упрямцев, причем в сжатые сроки, что подчиняться мне куда как лучше, чем подчиняться ему. Подчинение — вот что важно. Мне глубоко плевать любят они меня или нет. Oderint, dum metuant.
— Mein herr? — майор был не силён в латыни.
— Пусть ненавидят, главное, чтобы боялись.
— А! — воскликнул Лаш. — Да, это мне нравится. — Он потёр подбородок в задумчивости. — Кстати о страхе, местные мусульмане не слишком-то любят индуистов. Я полагаю, что мы можем на них опереться в нашей охоте на Ганди.
— Вот это уже мне нравится! — сказал Модель. — Большинство ребят из нашего Индийского Легиона как раз мусульмане. Они знают людей, или знают людей, которые знают людей… И, — фельдмаршал цинично ухмыльнулся, — награда тоже не повредит. Так, подготовь приказы, и вызови сюда легион-полковника Садара. Пора уже этим шпионам браться за работу и если они её выполнят, что ж, возможно, тебе на погоны упадет ещё одна звезда.
— Благодарю вас, mein herr!
— С нашим удовольствием. Как я и сказал, ты должен её заслужить. До тех пор пока все идет заведённым порядком, со мной очень легко ужиться. Даже Ганди мог это сделать, если бы захотел. Все чего он добьётся — это гибели многих людей, только потому что он не хочет.
— Так точно, — согласился Лаш. — Если бы он способен был понять, что раз мы отбили Индию у англичан, то мы не собираемся разворачиваться и отдавать её тем, кто неспособен заявить на неё свои права.
— Дитер, да ты никак превращаешься в политического мыслителя? — рассмеялся Модель.
— Ха! Это вряд ли! — Но по глазам майора было видно, что он польщен.
— Мой дорогой друг, мой союзник, мой учитель, мы проигрываем, — с отчаянием произнёс Неру, после того как курьер, приведший их в этот дом, ушел. Они находились в каком-то безопасном убежище, за прошедшие дни они переходили из одного в другое уже много раз. — День за днём, всё больше людей выходят на работу.
Ганди медленно покачал головой, как будто движение причиняло ему боль. — Но они не должны! Каждый, кто сотрудничает с немцами, отдаляет день обретения своей свободы.
— Каждый кто не сотрудничает добивается пули для себя, — сухо ответил Неру. — У большинства нету такого мужества, как у тебя, махатма. Для одних это значит больше, чем для других. Некоторые и рады были бы оказать сопротивление, но они бы предпочли сделать это с оружием в руках, нежели придерживаться satyagraha.
— Если они возьмут оружие, они проиграют. Англичане не смогли победить немцев своими пушками, танками и самолетами; каким образом мы сможем? Более того, если мы начнем стрелять немцев тут и там, то дадим им прекрасный повод развернуться на нас в полную силу, именно этого они и хотят. Когда в прошлом месяце кто-то ночью подстерёг их лейтенанта, в отместку они послали бомбардировщики и сравняли с землей целую деревню. У них нет оправдывающих обстоятельств, когда они воюют против тех, кто избегает насилия.
— А они им и не нужны, — горько сказал Неру.
Прежде чем Ганди смог ему возразить, в лачугу, где они прятались, ворвался человек. — Вам надо бежать! — завопил он. — Немцы обнаружили укрытие! Они приближаются. Бегите за мной, быстрее! На улице стоит телега.
Неру схватил холщовую сумку со своими скудными пожитками. Для человека, привыкшего к хорошему, такая дикая жизнь беглеца была серьезным испытанием. Ганди же никогда не желал многого. Поскольку он ничего не имел, то его материальный вопрос не беспокоил. Он спокойно поднялся и пошел за человеком, предупредившим их об опасности.
— Скорее! — прокричал он; Неру и Ганди уже карабкались в его повозку, запряженную безразличными ко всему, горбатыми волами, сонно взиравшими на мир. Едва Неру и Ганди улеглись на дно повозки, возница принялся наваливать на них одеяла и соломенные коврики. Взобравшись на козлы, он воскликнул: — Inshallah,[18] мы успеем уехать отсюда раньше, чем придут немцы! — Он опустил бич на спины волов, те возмущённо замычали. Повозка задребезжала по мостовой.