— Мэтт работает семь дней в неделю. — Он протягивает мне дымящуюся горячим кофе чашку. — Вскоре они должны найти кого-то на эту должность ведущего.
От одной мысли об этом вздыхаю.
— Именно для этого я так усердно работала.
— Я знаю.
Мэтт продолжает говорить, а Кейд ложится рядом со мной. Я едва чувствую его движения, потому предполагаю, что у него один из тех матрасов с пенным наполнителем с эффектом памяти. С этим и в его объятиях — не удивительно, что я спала так хорошо.
— Ещё одно ограбление. — Кейд бросает газету между нами, и я искоса наблюдаю, как напрягаются мышцы его челюсти. — На этот раз пожилая женщина. Они подкрались к ней сзади и толкнули. Вывихнули ей лодыжку и украли сумочку. Мерзавцы.
— Боже мой! — Я откладываю кофе в сторону и хватаю газету, всматриваясь в заголовок и текст на первой странице, откуда на меня смотрит пожилая, седовласая женщина с кровавыми потертостями на коленях и ладонях. — У них есть хоть какие-то предположения, кто мог это сделать?
— Ничего? — Очевидно, Кейд в ярости. — Никаких отпечатков пальцев или других улик. Эти ребята двигаются быстро и бьют тогда, когда вокруг никого нет.
Изучаю глазами статью.
«Крытая парковка, рано вечером, после часа-пик. Напоминает сценарий кино. Классическое поведение грабителей».
После прочтения статьи невольно чувствую, как к горлу подступает тошнота. Торговый район Грин Стрит — один из новейших проектов Хьюстона и расположен недалеко от моего дома.
— Если соберёшься выходить куда-то после наступления темноты, то только в компании Кевина или Чес, или со мной.
Его забота восхищает меня. Я опускаю голову на руки.
— Я буду осторожна. — Хоть эта серия грабежей и вызывает беспокойство, я не хочу сейчас об этом думать. — Выйдем позавтракать или как?
Кейд поворачивается ко мне:
— Думаешь, это хорошая идея? — Такого ответа я не ожидала.
— Ну, я думала, моя очередь.
— Что ж, ты Ребекка Фильдстоун. — Он протягивает руку и берёт прядь моих волос, накручивая на палец. — Мы неизбежно привлечём к себе внимание.
— И не напоминай!
— На свете есть только одна вещь, настолько же сексуальная, как твоя правая грудь… — Я стону, закрывая лицо руками, но он продолжает. — …это твоя левая грудь.
Я смеюсь, игриво толкая его в плечо.
— Глупый конфуз с одеждой.
— Мне хотелось надавать по морде каждому, кто видел тебя. Полагаю, я эгоистичен. Хочу быть единственным, кто видит твоё тело. — Кейд улыбается, от чего на его щеках появляются ямочки, перед которыми я не могу устоять.
Моя шея покрывается красными пятнами.
— Хочешь сказать, что я твоя пленница?
— Если бы. — Его ответ смешит меня ещё сильнее, но его улыбка испаряется. — Я как раз думал, как сильно ты хочешь получить это место ведущего… и каким же козлом может быть Марв. Я бы не хотел стать причиной того, что ты можешь не получить то, чего так сильно хочешь.
В памяти всплывают воспоминания о той встрече в офисе Марва после истории, приключившейся со мной в Планетарии на вечеринке маленьких Принцесс. Вспоминаю, что Кейд был там в тот момент, когда Марв наговорил те вещи о моей внешности, и ощущения, словно я богиня секса, тут же исчезли.
Я опускаю голову.
— Не понимаю, как я попала к нему в немилость. Марв всегда поддерживал и подбадривал… — Пока не появилась Саванна.
— Эй, — говорит Кейд, приподнимая мой подбородок. — Я с радостью скажу: да пошёл он. Хочу, чтобы все видели тебя со мной. — Признаю, услышав такие слова от Кейда, я чувствую себя чуть лучше. — Я просто не хочу ставить тебя в неудобное положение.
— Хочешь снова заказать еду на дом?
— Нет. — Он вскакивает с постели. — Можем прогуляться по парку. День чудесный, и там неподалёку есть уютный фермерский рынок. Я куплю тебе завтрак, а если кто-то тебя увидит, мы скажем, что работаем над репортажем.
Я улыбаюсь, но внутри меня всё сжимается.
— Думаю, сейчас так будет лучше, скрываться и лгать.
— Мы не скрываемся и уж точно не врём. — Я наблюдаю, как он натягивает пару потёртых джинсов, которые обтягивают его задницу просто идеально. — Мы работаем над общим репортажем.
Кейд подмигивает мне, и на мгновение я задумываюсь, не зная, как это воспринимать. Возможно ли, что Кейд относится ко мне серьёзно? В этот момент он натягивает тёмно-синюю футболку через голову и уходит в ванную. Слышу звук чистки зубов и тут же выпрыгиваю из постели, прохожу в гостиную, чтобы найти свои трусики и платье… Красный шёлк. Ну конечно, наряд для выхода в свет поужинать, а не позавтракать. Хмурюсь своему отражению в зеркале, когда Кейд возвращается в спальню.
— Что не так?
— Это платье. — Я начинаю его стягивать. — Оно слишком нарядное для фермерского рынка. Очевидно же, что я провела ночь с тобой.
— А что в этом плохого?
— Слишком много славы?
Качая головой, Кейд подходит к шкафу и открывает ящики.
— Можешь надеть одну из моих футболок. Не уверен насчёт низа…
— Хватит с меня и одного конфуза с одеждой, спасибо.
— А может, наденешь мою парадную рубашку поверх и вот… — Он просовывает мои руки в новую белую рубашку и завязывает полы в узел на талии. — Теперь ты выглядишь ещё более желанной.
— Кейд!
— Разве это плохо?
— Пойдём уже. — Беру его за руку, и мы направляемся на первый этаж, а оттуда на улицу на яркое солнце.
Очередной потрясающий осенний день с пониженной влажностью и лёгким бризом. Кейд кладёт мою руку себе на локоть, и я практически уверена, что мы вовсе не похожи на коллег, которые встретились позавтракать вместе. Мы выглядим как парочка, которая вышла перекусить после самой невероятной ночи секса в истории человечества. Парк представляет собой великолепную смесь осенних цветов, наравне с пурпурными и золотыми украшениями в честь Хэллоуина. Под большими белыми палатками расположены столы, и мы останавливаемся у одного из них, за которым женщина работает с парой детишек, стряпая самые вкусно пахнущие завтраки.
Кейд заказывает нам пару мексиканских омлетов, завёрнутых в мягкие тако, и кофе, затем мы берём всё это с собой к ближайшей скамейке, чтобы сесть и поесть там.
— Ты вырос здесь, в Хьюстоне? — спрашиваю я, поедая свой завтрак.
Кейд кивает, быстро глотая.
— Родился тут, здесь же ходил в частную школу. Ходил в колледж в Остине, но мой первый настоящий переезд был в Атланту, где я играл за «Ястребов». — Я киваю ему в ответ, поедая сочную лепёшку Текс-мекс19. — А ты?
— Вообще я родилась в Галвестоне. — Кейд смотрит на меня удивленно, услышав такое признание. — Родители любили быть ближе к побережью, но им хотелось более кристально чистых вод. Поэтому они переехали в Ки-Уэст20, как только я уехала в колледж.
Кейд качает головой.
— Моя семья совсем не такая. Мама клянётся, что плакала каждый день, когда я жил в Атланте.
— Это очень мило. — Мне вдруг сильно захотелось встретиться с его мамой, но решаю промолчать об этом. — А Трент?
Кейд слегка хмурится и делает глоток кофе.
— Он не плакал… насколько мне известно. Всё же, частично он причина того, почему я вернулся.
Вспоминаю, что Кейд рассказывал мне о своём отце. Помню его гнев.
— Твой отец обрадовался, что ты вернулся домой?
— Да, но совсем по другим причинам.
Мы снова коснулись неприятной темы, и мне захотелось вернуться к разговору о приятных вещах. Кейд прищуривается, и я уверена, он поддерживает мою затею.
— Что еще, помимо этого маленького милого носика, заставило тебя выбрать новости ТВ, Стоун?