Чтобы вернуть мою сестру.
Мне нужен список дел и обязанностей. В этом смысле я такой же странный, как Наоми. Наконец, я успокоенно вздыхаю и засыпаю. Полёт был долгим, я часто просыпаюсь, но снова заставляю себя спать. Моё тело нуждается в отдыхе, ведь в Риме меня ждёт охота. Пилот выходит, чтобы предупредить, что мы приземлимся через тридцать минут. Я поднимаюсь и киваю ему. С явным удовлетворением замечаю, что Наоми всё ещё спит. Я её измотал.
Пилот уходит, чтобы приступить к посадке, а я переодеваюсь в серый костюм из маленького шкафа. Там же находится форменное платье стюардессы и дорожная сумка. Эта одежда подойдёт Наоми намного больше, чем яркие туристические шмотки. Я открываю сумку, нахожу чистое нижнее бельё, брюки и белую блузку. Это подойдёт Наоми. Не хочу проносить украденный багаж через таможню. Пилот позаботится о нём в свой следующий полёт.
Ему, как и остальному персоналу, хорошо платят, чтобы чётко выполнять задачи, не задавая лишних вопросов. На полу также ожидают короткие полуботинки и кожаные лоферы четырнадцатого размера. Наблюдаю за телом Наоми, одиноко лежащим на кровати и наполовину прикрытым одеялом. Под ним она обнажена. Не могу остановить воспоминания о том, как сладко она бьётся в конвульсиях от моих пальцев, как хватает меня за плечи и называет по имени.
Я посильнее затягиваю узел галстука, чтобы вернуть своё внимание к более важным вопросам. Мой член не важен. Чувство её мягкого влагалища вокруг моей плоти неважно. Единственное, что важно, это «Мадонна».
Я решительно прерываю эти внутренние ведения и надеваю пиджак. Он, в отличие от рубашки и брюк, сидит свободно, что позволяет мне спрятать под ним пистолет.
Я летаю частными самолётами не потому, что слишком хорош для общественных авиалиний, а потому, что никуда не могу пойти без оружия в кобуре под мышкой и ножа на ноге. В портфеле в шкафу я нахожу ещё один пистолет, шесть магазинов и пачку наличных. Засовываю деньги в карман, так как мне придётся дать несколько взяток, когда мы прилетим.
Просматриваю брони, которые сделал из самолёта. Мы могли бы остановиться в туристическом месте на Виа деи Кондотти или вдоль Посольства Роу на Виа Витторио Венето. Но Хасслер находится на вершине холма, с которого видно большую часть Рима. Это самое безопасное место. Замечаю, что один из номеров выходит на Испанскую Лестницу. Идеально. Я смогу видеть, как приближаются враги.
– Наоми, – зову я, стоя в двух шагах от кровати.
Я не могу приблизиться ближе к её сетям. Уважаю её силу и знаю свои пределы.
Она поворачивается, и её сладкие груди колышутся в движении прежде, чем остановиться. Она воплощение искушения. Я отступаю. Она моргает, пока её взгляд не задерживается на мне. Меня, как всегда, поражает их яркий ясный цвет. Но также быстро её взгляд, встретившись с моим, скользит по моей щеке, а затем сосредотачивается на моём ухе.
– Пришло время просыпаться. Вставай, одевайся и составь мне список необходимого оборудования. Я хочу купить всё, чтобы достичь нашей цели и завершить дела.
Она поднимается и садится, а одеяло спускается ниже, открывая её бледный живот и идеальный пупок. Затем она откидывает простыни, оголяя идеальные ноги. Ах, боже, я этого не выдержу. Ухожу к своему креслу и пристёгиваюсь в смехотворной попытке сдержать себя. Я пойду на всё, чтобы контролировать себя. Цепляюсь за подлокотник, пытаясь найти силы, чтобы противостоять ей.
Я хрипло говорю ей.
– В шкафу есть одежда, надевай. Помни, что ты Карен Браун. Мы пара, впервые проводим вместе отпуск. Мы познакомились, когда ты училась в Санкт-Петербурге.
– А почему не в Москве? – спрашивает она, обнажённой прогуливаясь по самолёту.
Знает ли она, как это на меня влияет и делает ли это нарочно? Если так, я боготворю её ум, даже проклиная собственную слабость. Но учитывая её общее недоумение по многим вопросам, она, вероятно, не понимает, что её обнажённое тело настолько красиво, чтобы заставить человека пойти на преступление. Делаю глубокий вдох, стараясь успокоить своё возбуждающееся тело.
– В Санкт-Петербурге программы обучения для студентов из-за границы распространены шире. Многие считают его более культурным.
– А это не так? – она вытаскивает сумку с туалетными принадлежностями и продолжает одеваться.
Я закрываю глаза, чтобы не напасть на неё.
– Москва – сердце России. Санкт-Петербург – платье, которое мы надели, чтобы произвести впечатление на всех европейцев.
– А где твой дом?
– Банда «Петровича» контролирует Западный административный округ, один из двенадцати районов Москвы. Это на юго-западе от центра города.